Висам опустил полог перегородки, чтобы никто не мешал, положил ладонь на мое бедро, двигаясь вверх, проникая под платье. Стало трудно дышать. Кровь шумела в висках, требуя продолжения как можно скорее.
Но Висам в этот раз не собирался спешить и давать мне то, чего я так желала. Его пальцы накрыли мой лобок, клитор и налившуюся кровью вульву через ткань трусиков, выписывая чувственные символы.
Дыхание пустыни обжигало мою кожу. Чужая ночь с яркими звёздами смотрела в мои глаза с каждым движением пальцев мужчины и касанием его губ к моим губам . На запредельной высоте я рассыпалась на сотни искр чистого наслаждения, забыв обо всем на свете.
Его шепот, непонятные мне слова на арабском языке усиливали жажду единения между нами, заставляя меня извиваться, стонать, тереться об его длинные пальцы. Казалось, этой сладкой пытке не будет конца.
- Я хочу обладать тобой вечно, - перешёл на английский Висам, - До конца моих дней, до последнего вздоха...
Никто прежде не говорил мне подобных слов с такой горячей искренностью и самоотдачей. Что ещё надо, чтобы окончательно утратить здравый смысл? С хриплым стоном я взорвалась вспышкой наслаждения на его пальцах, забыв, что нас могут услышать. На тот момент было все равно.
Дальше все, как в тумане. В сладком угаре, в котором мы оба растворились, пока самолёт не пошел на снижение над залитыми огнями эмиратами.
Как и прежде, пустынный ветер, объединивший со свежим бризом залива, приласкал мою разгоряченную кожу. Предвкушая секс на пляже, я не обращала внимания на Висама, который о чем-то говорил с охраной и мужчинами в традиционной белой одежде. Наконец, мы сели в геликоптер, и история повторилась.
Посадочная площадка. Запах свежести. Тёплый белоснежный песок. Вдали горели огни особняка, который, я уже знала, принадлежал семье Висама.
Мое сердце одержимо стучало, но я списала все это на предвкушение, а не волнение. А сам принц Аль-Махаби в этот раз стал иным. Настойчивым, напористым, как будто хозяином положения. Но такое сочетание качеств понравилось мне ещё больше.
Его руки легли на мои плечи, сжимая через ткань платья. Сбивчиво вдохнув, я повернулась к нему, навстречу его объятиям и губам.
Платье полетело на песок, потеряв несколько пуговиц. Висам зарычал, будто одержимый голодный зверь, углубив поцелуй до лёгкой боли в губах. Я ощутила, как трещит кружево моего бюстгальтера, и потеряла связь с реальностью окончательно.
Обхватила его за шею, не менее яростно отвечая на поцелуй, и этого мне тоже показалось мало. Путаясь, начала расстёгивать его рубашку до тех пор, пока жар нашей кожи не слился в одно.
Я прощалась. Прощалась, желая оставить секс самым ярким воспоминанием, которое будет зажигать мои глаза огнем, а сознание энергией долгие месяцы. И так до вероятной следующей встречи, а пока что стоит поставить точку. Я уже теряю контроль и себя саму, не в силах сопротивляться желанию и потаеной агрессии секса.
Ничто это сейчас не задерживается в моем пылающем сознании. Губы жаждут поцелуев. Руки - жарких объятий, а кожа пылающих отметин, чтобы сжимали до боли и пламенили рассудок до полного сожжения.
- Аблькисс, - шепчет Висам уже знакомое, но непонятное мне слово, обнимает за талию и приподнимает над землёй. Обхватываю его гладиаторский торс ногами, прижимаясь низом живота к внушительной эрекции. По телу проходит содрогание чувственных разрядов. Дыхание сбивается, я жадно глотаю воздух, задыхаюсь, но не могу прекратить его целовать так жарко и одержимо.
