–Охуеть.
Аксай убрал руки и отступил на шаг.
Не настолько далеко, чтобы я почувствовала себя в безопасности. Но его давление все же немного спало.
И дышать стало чуточку легче.
–Ты пиздец странная, нянька, – в его голосе на мгновение почудилось недоумение. – Обычно девки между ног мокреют. А ты слезами лицо вымочила.
Я закрыла лицо ладошками.
Осёл!
Разве можно так делать?
Я всеми силами старалась сдержать себя, чтобы не скатиться в истерику. Маргоша придет в любой момент. И что я ей скажу? Твой папа пытался меня изнасиловать?
Она еще и слов-то таких не знает.
–Жрать готовь, – донеслось до меня от двери. – В холодильнике что-то было, посмотришь.
Я кожей ощутила, что осталась одна.
И сразу же задышала. Медленный вдо-ох, еще более медленный вы-ыдох. Надо восстановить душевное равновесие.
И что-то придумать.
Я такого ада в этом доме точно не вынесу. Это чересчур.
–Жень, я сказала спасибо! – радостный чертенок ворвался в кухню.
–Умница моя, – я поспешно стерла со щек остатки слез и улыбнулась. – Давай будем искать продукты. Давай, помогай мне. В холодильнике посмотри, например. А я пока в шкафчиках гляну.
Взлохмаченная от беготни голова кивнула.
Тяжелые створки трехкамерного холодильника ей открыть не удалось, так что пришлось помогать. И мы вместе осмотрели содержимое этого монстра.
Н-да.
Негусто.
Определенно придется просить доехать до продуктового и закупиться. Что ребенок есть тут будет? Сыр, лимоны, половина батона. Открытая пачка сливочного масла прямо в упаковке.
Зато коньяка несколько бутылок уложены в ряд на одной из полок.
И минералка.
Все.
На наше счастье в морозильном отсеке нашлась пачка креветок и несколько стейков в вакуумной упаковке.
–О, креветки! – обрадовалась Маргошка. – Здорово! Сваришь?
–Если найдем кастрюлю, – нахмурилась я.
Да и было от чего задуматься. Тут же типичное мужское жилище. Странно было бы найти в холодильнике холостяка свежие овощи и молоко, правда?
Но кастрюля, на наше счастье, нашлась.
Вскипятив морских гадов, я намазала Маргошке хлеб маслом и посадила ее есть. В шкафах нашелся обычный черный чай в пакетиках, так что и запить нехитрую еду было чем.
Теперь нужно было поджарить мясо.
Я запихнула стейки в микроволновку. Посолила, поперчила из наборчика на полке. Пару минут изучала управление плитой. Что у меня, что у Елизаветы Павловны плиты были электрические. А здесь готовили на газу. И обращаться с ним мне было страшновато.
Когда голубой огонь весело вспыхнул, я налила на огромную сковороду масла и бросила туда мясо.
Маргошка с довольной мордашкой поглощала свой полуобед-полуужин, а я психовала про себя.
Гад.
Засранец чертов.
Нашел служанку!
С громким треском масло выстрелило. Вовремя среагировав, я отпрыгнула и на меня не попало. Вот блин! Сожгу же все к чертям собачьим. Псы Аксая, кстати, будут рады, наверное.
Как этот газ регулируется вообще?
Покрутив ручки, я уменьшила огонь. Встряхнула ладонями раздраженно. Бесит. Бесит.
Вся эта ситуация, в которую мы с Марго попали – бесит.
–Женя, с набитым ртом пробубнила девочка. – Тебе плохо?
–Нет, – я повернулась к ней, а потом подошла к столу. – А почему ты спросила?
–Мне показалось, – она дожевала хлеб и запила его чаем. – Ты нервничаешь. Это из-за мамы? Или из-за папы?
–Нет, детка, – я обошла стол и обняла ее за худенькие плечи. – Я, правда, немного нервничаю, но это не из-за твоих родителей. Просто эти тетеньки, помнишь, дома? Они меня испугали. Я думала, что они заберут тебя у меня.
