— Боже, — не могу сдержать себя. Постанываю.
— Чш-ш-ш, — снова целует. — Не шуми, — и издает хриплый смешок.
Аккуратно двигается назад-вперед. Он никогда не делал мне больно. Помню наш первый раз, когда Кирилл был в шоке, увидев кровь там, внизу. Шептал нежные слова. И после этого несколько дней меня не трогал, хоть я и пыталась вывести его из себя. Временами сдержанный. Но больше всего постоянно голодный и ненасытный.
Он падает рядом и укутывает нас одеялом. Положив голову ему на грудь, я обвиваю его талию рукой, чувствуя сердцебиение. Он дышит часто, целует меня в макушку и обнимает в ответ. Я люблю этого человека. Безумно люблю. Жизнь свою без него не представляю. Понятия не имею, как я продолжу жить, если вдруг его не станет. Если вдруг, не дай бог, наши пути разойдутся.
Рядом с ним я становлюсь другой девушкой. Превращаюсь совсем в иную. Хоть не полностью, но покорную. Мне нравится слушаться его, нравится действовать по его правилам. Однако никак не могу перестать его ревновать. Страх потерять любимого человека меня убивает... Этот чертов страх меня погубит.
— Переезжай к нам, Лиз. Мама будет очень рада, — неожиданно заявляет Кир, опаляя висок горячим дыханием. Гладит руку, переплетает наши пальцы. — Я знаю, что сделал твой отец. Нужно свою жизнь устраивать и не давать возможности лезть никому, Колючка. Я устал.
— Что ты знаешь? Никита уже сообщил о произошедшем? — осторожно уточняю.
То, что отец мне врезал пощечину, брат точно скрыл. Потому что, знай об этом Кирилл, он нашу квартиру вверх дном перевернул бы.
— Чушь наговорил. Так не может продолжаться.
— Кир, твой отец не горит желанием видеть меня в вашем доме. Он точно так же относится к нашим отношениям и ничуть от моего папы не отличается, — поднявшись на локтях, заглядываю в глаза парня.
Он тянет меня обратно к себе, зарывается в волосы пальцами. Тяжело вздыхает.
— Потерпи чуточку. Совсем немного, — просит, целуя макушку. — Ты же знаешь, что мои объекты по некоторым причинам зарегистрированы на имя отца. Скоро он должен перевести на мое. Обещал. Вот тогда все будет отлично. Для нас с тобой. И мне, откровенно говоря, будет плевать на хотелки других. Заберу тебя к себе.
— Для меня деньги — не самое важное в этой жизни, Кир. И ты прекрасно это знаешь.
— Прекрасно знаю, — усмехается. — Просто нужно подождать в любом случае. Для нас двоих, Колючка. Ради нашего будущего.
— Если твой отец узнает о твоем возвращении в спорт, — замолкаю на полуслове, ощущая очередную волну злости. Не хочу заводиться, как в клубе, но и спокойно относиться не могу. — Ты обещал мне не заниматься боксом!
— Чш-ш-ш, — закрывает мой рот ладонью. — Сейчас мать твоя нас вместе застанет. Почему кричишь?
— Потому что я злюсь! Я видела твою фотографию в той клетке! Не нужно отрицать, Кирилл! Ты был почти голый. В одних шортах. Именно так ты выходишь на бой! Убить себя хочешь, да? Зачем опять в это ввязываешься? — шиплю сквозь зубы, садясь посредине кровати. Кирилл так и лежит неподвижно, сканирует меня раздраженный взглядом.
— Все не так, как ты у себя в голове успела выстроить, — невозмутимо проговаривает, закидывая руку за голову. — И да. Если отец узнает, то хрен я получу свое имущество. А я ведь пахал много лет, Лиза.
Я его не понимаю. Мозг просто-напросто отказывается соображать.
— Кирилл, я не ребенок. Может, ты по-человечески объяснишь мне все происходящее? Мой отец фотографию твою отправил. Сказал, смотри, с кем встречаешься. Ты можешь не выйти оттуда живым! Прекрати! Я... Я не хочу видеть тебя там! Не хочу, чтобы ты этой хренью занимался. Не заставляй меня ставить тебя перед выбором! — напоминаю о его же словах, которые он сказал мне еще несколько часов назад. — Или те гребаные бои. Или я!
