– Я заказ ваш принесла, – пояснила Антонина Павловна, подходя ближе, и протянула ей сверток.
– В дом, всё в дом! – говорила Громова, пропуская ее вперед. – Варька! – тут же кликнула она служанку, – чаю нам с гостьей!
– Что вы, кормилица вы наша! Какой чай? – стала отказываться она.
– Ничего-ничего! – успокаивала барыня, подталкивая её к двери. – Сейчас все посмотрю! Оценю! А вы со мной чайку попьете.
– Право… мне неудобно, – пожимала та плечами.
– Голубушка, – с улыбкой смотрела на нее Анна Федоровна, – я целый день тут одна! Мне и поговорить толком не с кем. А так хочется новости узнать местные. Идемте, посплетничаем немного с вами, а заодно и чайку отведаем вдвоем.
А сама взяла Карнаухову под руку и, заглядывая ей в глаза, ласково проговорила:
– Видите, как я с вами. С другими только приказываю, а вас как дорогую гостью в дом зову! А вы капризничаете!
– Мне, право… не по себе, – замялась женщина. – Если вы мне приказали бы, мне легче было б, а так чувствую себя совсем неловко.
– А вы мне к сердцу пришлись с Верой. Что вы, что дочка ваша, такие трудяги! Такие рукодельницы! Таких мастериц сыскать еще надо! У меня вон, полон дом прислуги, а толку? Никакого! – махнула она рукой.
– Дел много накопилось. Некогда чаи гонять.
– Все дела не переделаешь! – успокаивала ее Громова, а сама уже провела гостю на летнюю веранду, усадила за стол и присела рядом.
Антонина Павловна развернула сверток и стала выкладывать перед ней весь заказ.
– Вот наволочки, как вы просили беленькие и по бокам с шитьем, вот рушники, глядите сразу, что не понравится, все заберу обратно и тут же переделаю.
– Что вы, голубушка! – замахала руками Анна Федоровна. – У вас, да не понравится! Красота, да и только!
– Вот подзорчики к иконочкам, – продолжала выкладывать товар Карнаухова, – вот скатёрки на стол, как и просили – по краям шелковое шитье, а в центре розы, и по бокам розы поменьше и кисточки. А тут еще салфеточки к ним.
– Всем довольна! – нахваливала ее барыня.
Потом устремила свой взор на дверь и вновь прикрикнула:
– Варька! Чай неси!
С кухни вышла Варвара, неся перед собой большой самовар, на котором висела связка баранок. Она водрузила его на стол, убежала и принесла чашки с блюдцами, выставила сладости, варенье, сахар и, кланяясь, удалилась.
Громова сама разлила кипяток по чашкам, пододвинула одну к гостье, взяла свой чай и сказала:
– Угощайся, голубушка.
– Благодарствую, – отвечала Антонина Павловна.
– Слышали, радость-то какая у нас? Сыночек вернулся!
– Слыхивали. Все село судачит про то. Рада за вас! – поддерживала разговор портниха. – Дождались голубчика! Теперь и сердце матери успокоится, спать спокойнее станете, волнений будет меньше.
– Буду спокойно спать, когда женим его, – честно призналась она. – Вот невесту выбираем ему. А кого выбрать сама не знаю! Все хороши, а он молчит!
– За невестами дело не станет, – заверила ее Карнаухова. – Он у вас видный, богатый, за него любая пойдет.
– Да разве ж нам любая нужна! – всплеснула руками Анна Федоровна. – Нам бы ровню себе сыскать! Он у нас умный, красивый, образованный! Теперь врачом будет! А девицы только и знают, что о балах, да развлечениях думают.
– Кто полюбится, – вздыхая, рассудила Антонина Павловна и отпила чай из чашки.
– Мы ему столько девушек позвали на смотрины, а он взял и умчался на Буяне ото всех.
– Значит пока… не глянулась ни одна из них, – сделала вывод она.
