— Н-не надо, — попросила она встречно. — Я уже и так всё осознала, больше так не буду! — заверила, выставив ладони перед собой, будто то её в самом деле могло спасти.
— Не сомневаюсь, — согласился я и с этим её заявлением.
Ну уж нет!
Не в этот раз.
— Если не сомневаешься, тогда и не делай! — съязвила нервно Аделия. — Ну, хочешь, я у тебя прощения попрошу? Или десять бутылок Рома тебе взамен разбитых двух куплю? — принялась выдавать мне одну идею за другой, то и дело оглядываясь по сторонам в поисках возможного спасения. — Разнесёшь навигацию, мы тогда вообще никак никуда не доплывём! — выдала в довершение, судорожно вцепившись за штурвал.
— А кто сказал, что я собираюсь что-то разносить? — хмыкнул, выгнув брови, и шагнул в третий раз, останавливаясь непосредственно перед ней.
После чего повторил её же фокус. В смысле опустился перед ней на колено.
— М-мм… — моментально растерялась она, вновь отступая и утыкаясь спиной в столешницу с панелью управления, а в воздухе поплыл аромат её возбуждения.
Повторно усмехнулся.
— Надо же, какая ты отзывчивая, — прокомментировал изменения в запахе, уложив ладони на стройные ножки.
— Отзывчивая, угу. И понимающая, — не совсем правильно поняла она меня, тяжело выдыхая. — И вообще милая. И всепрощающая, — обронила сбивчиво, вся напряглась. — И…
— И вообще идеальная, — кивнул, перебивая, медленно скользя ладонями выше. — Само совершенство, — добавил, прижимаясь губами к влажной плоти. — И очень вкусная, — облизнулся, отводя одну её ножку в сторону, ставя на капитанское кресло для лучшей опоры — ей и обзора — для меня.
Волчица больше по инерции согласно кивнула, чем осознанно. Прикрыв глаза, рвано выдохнула, судорожно вцепившись в столешницу за спиной, пока я продолжал скользить языком по нежным складочкам.
Луна, какая же она, и правда, вкусная!
Невообразимо сладкая.
— Ох… — выгнулась Аделия. — Чёрт… — тут же выругалась, охнув повторно. — Ник… Пожалуйста… Ещё…
Вот он — мой предел. Рубеж, за которым не может существовать ничего разумного. Лишь голые инстинкты зверя, желающего пометить свою самку. Вместе с её новым стоном удовольствия, пока она прогибается в спине назад глубже, подаваясь бедрами навстречу моим поцелуям. Доводит меня до состояния психа тем самым. Потому что нельзя быть настолько отзывчивой и чувственной. Но она именно такая. Тяжело дышит, по-прежнему цепляясь за столешницу, глядя на меня с поволокой страсти в своих красивых фиалковых глазах, в которых настоящая бездна разверзлась. Она затягивает, утягивает, на части рвёт всю мою выдержку. Пока я с упоением слизываю вкус её страсти, будучи у её ног. Но то наяву. В мыслях — иначе. Там я давно уже вбиваюсь в неё членом, а она кричит, умоляет взять её снова и снова. Течёт, как последняя сука. Сильнее, чем сейчас. И так и будет. Я выжму из неё всё до последней капли. Заставлю желать меня в ответ так же сильно. Только меня. И мой член. Ничей больше. И мыслей не оставлю о других. У неё их и нет. Едва ли она вообще сейчас способна мыслить. Слишком интенсивно сжимают мои пальцы её внутренние мышцы, вынуждая снова и снова представлять на их месте член. И…
К хренам всё моё благородство!
Даже если решит потом, что я просто использую нашу привязку в своих целях. Тем более, так куда проще. Пусть сама ощутит. Всё.
Поднялся с колен, усадил Веснушку на панель с управлением, раздвинув пошире ножки, придвинув к краю…
