Если по уму, то бежать надо было в ту же ночь – охрана смотрела на меня как на сумасшедшего и следила теперь чисто символически. Но появилась еще одна непредвиденная проблема – я не знал, как относиться к Вероне. В том, что все это массовка, я себя убедил. Поэтому и смотрел на окружающих как на пустое место. Во всяком случае, была полная уверенность, что ничего они мне не сделают. Гулял где хотел, обходил их как досадное недоразумение. Бандиты это почувствовали и теперь сами старались не попадаться мне лишний раз на дороге. Воспринимали как дурачка, но задираться никто не пытался. А вот Верона… Ее чувства я не понимал. Сначала радость, что я жив, потом недоумение, когда я предложил ее прирезать. Почти ненависть, когда она узнала, что я решил вступить в банду. А последнее время я стал замечать в ее взгляде жалость. Конечно, вид у меня был не парадный, вел я себя последнее время не совсем адекватно, но жалость? За что меня жалеть? Непонятно, но вела она себя не как актриса. А может, как актриса, но которая понимает, какая «роль» мне уготована. Как бы то ни было, но бросить ее здесь одну было неправильно. За нее заплатят выкуп, может, даже родня пришлет отряд на выручку, но просто оставить ее в банде и уйти мне не нравилось – не по-людски как-то… Вот эти сомнения меня и задержали.
Данаор решил все за меня. Громко он не говорил, но слушались его беспрекословно. Не раз ловил его внимательный взгляд, но не придал этому значения. Ему по должности (даже киношной) положено беспокоиться и просчитывать варианты. Тем более что я убил многих его людей (как они говорят). Письмо с требованием выкупа отправлено, в банду меня не принимают – чего тогда волноваться из-за взгляда какого-то киношного злодея? Но я зря расслабился. В один из дней на поляну привели пару новеньких – парня и девушку. Молоденькие, худенькие, перепуганные. Их бросили на землю и окружили в предвкушении какого-то развлечения. Данаор подозвал меня, воткнул старый ржавый меч в землю рядом с молодыми и отошел в сторону.
– Гордан, ты вроде как хотел вступить в банду? Так вот тебе первое испытание – убей этих ублюдков!
Я сначала не понял, потом кровь ударила в голову:
– Данаор, ты ведь знаешь, я воин. В бою я убью не задумываясь, но вот так, безоружных, за неведомую вину… Я не палач!
Данаор усмехнулся:
– А ты привыкай – здесь приказываю я. Скажу землю жрать – будешь жрать. Скажу убить – будешь убивать, не спрашивая причин. Мне надоело кормить тебя бесплатно. Сейчас и увидим, насколько сильно твое желание вступить в банду. А откажешься – убьем и тебя, и этих двоих.
Данаор скомандовал, и парочка бандитов сдвинулась ко мне с обнаженными мечами. По телу короткой волной пробежала дрожь – шутки кончились. Массовка это или нет, но «режиссер» команду «стоп» вряд ли выкрикнет. Ведь именно из-за таких сцен, наверное, и затевался фильм. Сейчас все и решится. Я медленно пошел к мечу, протянул к нему руку. Сзади сразу послышался звук натягиваемой тетивы. Ну это понятно, стоит мне повернуть меч не в ту сторону, и от стрелы на таком расстоянии не увернуться. Я медленно убрал руку и повернулся.
– Данаор, а не получится так, что я людей угроблю ни за что, шею под топор подставлю, а ты передумаешь?
– Ты сначала сделай, а потом и поговорим. – И взгляд стал совсем нехорошим.
Все, дальше тянуть опасно. Я тяжело вздохнул, сделал вялое движение рукой, как будто хотел вытереть внезапно вспотевший лоб, зацепил парочку дротиков и резко бросил их в лучника. Получилось удачно – один попал тому в глаз, лучник с криком отшатнулся. Воспользовавшись замешательством, быстро использовал остальные дротики. Двое бандитов не успели уклониться и получили дротики в шею. Учитывая, что это были всего лишь обычные веточки, то результат просто отличный.
