Единственное, что порадовало, – паровоз, ведущий состав из сорока одного вагона, на этот раз гудок не врубил.
Но мне было уже неважно. Своим проездом этот чайник-переросток отбил у меня всю охоту спать. Я лежал с полуоткрытыми глазами и, прислушиваясь, думал: «Кажется мне, что приближается новый состав, или нет?»
Так продолжалось минут десять. Как ни старался я уснуть, у меня не получалось. Сон банально не шёл. А тут как раз и ещё один состав таки начал прохождение мимо моего дома, где некоторые из последних сил пытались-таки уснуть, но не удалось.
«Ту-ту!» – словно бы на прощание прогудел гудок уходящего источника шума.
А я в ответ зарычал, глядя в потолок и спрашивая небеса:
– Тут ночной тариф, что ль, в два раза дешевле на перевозки? Какого хрена они разъездились?! Словно с цепи сорвались! Что тут происходит?!
На самом деле я, конечно, мог предположить, почему именно ночью происходит столь интенсивное движение. И на самом деле ответ на этот вопрос был довольно прост: поезда двигались ночью для маскировки. И тут дело не только в налётах английской авиации, а, вероятно, в первую очередь в секретности. Ведь шпионам и разведчикам противоборствующей стороны отследить, куда, в каких объёмах и какие грузы проходят, в тёмное время суток было куда сложнее, нежели в светлое.
«Но чёрт возьми! Почему все проклятые грузы проклятого Третьего рейха должны проходить мимо квартиры, где сплю я?! Других железнодорожных путей в этом рейхе уже нет?! – негодовал, наблюдая, как по второму пути движется очередной состав. Правда, двигался он не с запада на восток, как предыдущие, а в противоположную сторонку – с востока на запад.
Однако лично мне от этого не было ни тепло, ни холодно. Что так будут шуметь, что так. И даже от факта, что данный эшелон, в отличие от предыдущих грузовых поездов, проходил на десять метров дальше от моего дома, шума от него было никак не меньше.
«Беруши, беруши и ещё раз беруши!» – закрывая голову подушками, повторял себе я.
«Ах, кабы не война, а мирное время, то можно было бы запатентовать данное сверхнеобходимое изобретение, – размышлял, стараясь думать о чём угодно, только не о «тутух-тутух». – Запатентовать и после жить припеваючи на доходы от продаж. А что беруши будут пользоваться спросом в этом времени, сомнений нет никаких. Я уже знаю как минимум одно место на карте мира, где этот девайс не просто нужен, а крайне необходим!»
Однако мои прогрессорские идеи в данный момент были ни к чему. В мире бушевала война, и сейчас совсем не до…
«Ту-ту!» – поздоровался со мной очередной приближающийся состав.
– Да пошёл ты на хрен! – ответил я ему взаимностью.
А в довершение ко всему пожелал стальной машине побыстрее попасть под бомбёжку союзников.
«Ну а что, не счастливого же пути желать врагу?!»
Не успел об этом подумать, как услышал приближение ещё одного паровоза.
«Да вы, ёлки-палки, издеваетесь! – уже устало подумал я и от бессилия и злобы встал с кровати. – Что вы там возите-то хоть? – спросил себя и, подойдя к окну, сфокусировал зрение на приближающемся составе. – Уголь».
Двадцать открытых вагонов с чёрным углём проследовали с востока на запад.
В этот момент я уже понял, что уснуть не удастся. Поставил стул к окну, предварительно налив себе в стакан воды, и принялся рассматривать открывающийся из окна пейзаж да считать проходящие поезда и вагоны.
Делал я это не с какой-то разведывательной целью, а от нечего делать. Да и смысла считать эти вагоны, коль они ездят туда-сюда, тоже не было. Просто убивал время до рассвета, надеясь, что поутру оживлённый трафик спадёт и я сумею выкроить время на отдых.
