– Умница, – кивает он.
Мы еще немного болтаем ни о чем, и папа идет меня проводить.
– Как машина? Нравится? Может, обновить? – Он оглядывает мою малышку.
– Пап, меня все устраивает. Машине даже года нет. Что в ней обновлять?
– А ремонт как движется? Хоть бы пригласила посмотреть. А еще лучше – дала бы мне возможность загнать дизайнера и бригаду рабочих. Они за неделю квартиру в конфетку превратят.
– Я хочу сама. Ты и так для меня много сделал.
Даже больше, чем ожидала. Хотя я вообще ничего не ожидала. Безусловно, это неправильная позиция, и можно было бы воспользоваться предложенной помощью, но меня никто не научил, как принимать ее от мужчины.
Отцу я благодарна за билет в новую роскошную жизнь, который он мне купил. У вчерашней деревенской девочки теперь есть машина и квартира. Может, по меркам москвичей не самые крутые, хотя я особо и не разбираюсь. Да что толку от богатств и понтов, если у большинства людей пустота в глазах, а улыбка появляется, лишь когда выпьют или накурятся? Нет, не у всех, конечно, есть исключения. Но редко.
И вообще, моя новая жизнь кажется чудом, особенно если вспомнить, как я провела детство и как жаждала выбраться из нищеты, глядя, как мать загибается на двух работах. Еще удивительнее – от того, что дал и дает сейчас отец, мне не сорвало крышу.
Или сорвало? Ведь то, что я вытворяю с Тоником вполне подходит под это определение…
– До вечера, Камилла. – Отец целует в макушку, отвлекая от раздумий о Тонике.
Сажусь в машину, и папа, вложив руки в карманы брюк, ждет, когда я выеду с парковки. Смотрю на него в зеркало заднего вида и не знаю, что чувствую. Определенно благодарность и недоумение. Почему мама столько времени скрывала от него дочь и призналась лишь перед смертью? Что самое печальное, на этот вопрос уже никто не ответит.
В бассейн я немного опаздываю. Ужасно не люблю подводить других людей, но пробки сегодня на каждом шагу. Благо Тоник подстраховывает, чем дико удивляет. Насколько я поняла, он торопился по важным делам, ему все утро кто-то названивал и требовал какие-то бумажки и сметы. Или он сам требовал – не поняла спросонья, а спросить не успела.
Мы весело проводим время вчетвером, я получаю удовольствие от компании Аль и Жени. После тренировки, которая длится почти два часа, мы с девочками греемся в сауне, а затем идем переодеваться. Алиса и Алина снимают купальники, ополаскиваются под душем и зависают в раздевалке, крутя в руках трусики. Алиса громко выдает:
– Да как же их правильно надевать? – Она возмущенно топает ногой.
– Бантиком спереди. Ну сколько раз тебе повторять? – говорит Алина и показывает, как правильно.
– А если его нет? – Алиса демонстрирует свои трусы сестре. – Я его оторвала.
– Тогда без них иди. – Тихоня Алина вырывает из ее рук белье и закидывает в сумку.
Я чуть не катаюсь со смеху, наблюдая за девчонками, но не вмешиваюсь, пока не просят о помощи. Вообще, работая с детьми, я хорошо усвоила правило: нужно давать им больше самостоятельности. Хотя опять же сужу лишь по личному опыту.
Когда мы с девочками выходим из центра, вместо Жени нас ждет Марина. Она усаживает дочерей на заднее сиденье и подходит ко мне.
– Девочки от тебя в восторге, спасибо. Оплату переведу на карту. Завтра я с ними сама, но на неделе еще понадобится твоя помощь. Жене вон как обычно срочно позвонили. Куда-то умчался. Получится? – Марина смотрит с надеждой.
