Мама совсем соображать здраво перестала?! Куда эту толстуху мелкую с собой возьму? Компания у нас крутая – мы спортом занимаемся. А она что делать будет?
Пытался воззвать к рассудку мамы, но она настаивала, и меня всё больше это злило. Вскоре уже стал ненавидеть девчонку заочно, пусть даже мы не были знакомы и она ко мне не приближалась. Жила в своём замкнутом мирочке книг и знаний и, по сути, в школе ни с кем не общалась. Эдакий книжный червь. Заучка от кончиков волос и до пят, не умеющая ничего, кроме как поглощать тоннами знания. Это, конечно, неплохо, я и сам любил учиться, но смотрел дальше и шире, потому мои увлечения были гораздо богаче. Друзья шутили, что если бы не был увлечённым спортсменом, то с полной уверенностью заслужил бы звание «главный ботан школы». Ну да, даются мне точные науки, книги глотаю быстро, инфа хорошо оседает, и большая часть легко усваивается.
Но голову от знаний не терял, наоборот – развивал себя во всём, что нравилось и интересовало. Вот только мир рухнул в тот момент, когда мама после очередного скандала с отцом объявила, что они разводятся! Это случилось аккурат, когда мать девчонки умерла. А моя слишком увлеклась состраданием и помощью в организации похорон и т.п.
А когда жуткая новость прогремела, меня словно почвы под ногами лишили. Родители и раньше ругались, вплоть до битья посуды, проломленных дверей, вмятин в стенах. О разводе говорили, но именно в этот раз понял, что мама настроена решительно.
Отец горячо любил маму, жутко ревновал, любое внимание на сторону воспринимал, как измену и предательство, реагировал остро и бурно. Хотя сам он не был святым – я догадывался о изменах и загулах… Ну да, неправедный батя, они ведь разными бывают. Мама знала, за кого выходила. Они с молодости вместе, точнее со школьной скамьи. Отец тогда был одним из самых крутых парней в школе. Чёрный пояс по кикбоксингу – это тебе не шутки! Он гонял всех и все его зали.
Да и после свадьбы батя, по сути, только тем и зарабатывал, что участвовал в подпольных боях. Правда, побеждал не так часто – молодое поколение быстро подтягивалось, но в своих кругах был знаменитой личностью. Громкие вечеринки, море выпивки, куча доступных телок… Сложно устоять, а так как батя был в этом слаб… вот и случалось.
Но он любил! Любил сильно и без памяти. Клялся, что больше никогда, молил простить, уверял, что жить не сможет…
Мама всегда терпела, прощала…
Она привыкла так жить, найдя успокоение в работе – в написании книг. и весьма успешно, но иногда не выдерживала. Она ведь тоже его любила. По крайне мере, я был в этом уверен.
А с приездом соседей всё изменилось.
Его очередной загул восприняла в штыки. Устало выдохнула, что больше не желает продолжать смехотворную совместную жизнь, и попросила уйти.
Я навсегда запомнил кровавую стену в зале, о которую батя кулаки разбил, пока пытался докричаться до матери и заставить его выслушать. Она не ответила на вспышку, ровно отчеканив:
– Если хоть немного нас любишь – уйди. Дай жить, и сам живи… – Поставила в прихожей его сумку, куда запихала скудный отцовский гардероб, на который он никогда не обращал внимания, и добавила: – Остальное заберешь потом, когда остынешь и обдумаешь мою просьбу.
Развернулась и скрылась в кабинете, где с утра до вечера корпела над очередным романом.
Отец ещё некоторое время горячился – мол, знал, в ком проблема, и знал, что с этим делать, а потом пригрозил: «Соседа вслед за женой оправлю на тот свет».
