Кто-то из участников присвистывает, кто-то начинает роптать и шушукаться, а я гляжу глаза в глаза Лиангу. Ему нравится, когда я такая. Вот и сейчас в омуте его прорезей вижу восхищение и желание меня заполучить.
– Тогда почему Штык? – вклинивается в нашу зрительную борьбу Родион.
– Потому что в меру своего восточного менталитета, Лианг рассматривает поединок и бойцов слишком однобоко и прямолинейно. Он не сможет учесть самого главного, поэтому и не найдёт достойного противника Штыку. По крайней мере сегодня.
– И что же я не смочь учесть? – Джи Линь терпеливо ждёт. Мы оба прекрасно понимаем, что речь не только о споре, но и о нас.
– Тебе не дано разгадать русскую душу. Она не просчитывается, не предугадывается… её не понять чуждому человеку. У Ромы душа и характер русского медведя. Его не сломать, не подчинить. И моя душа… русская… Она авторитетно заявляет, что победит Рома, какого бы ему соперника ни дали… – Не знаю почему, но перевожу взгляд на Штыка: – Думается мне, ему есть, что терять. Как минимум свободу, а для русского человека нет большего стимула для победы. Это в нашем характере!..
По лицу Штыка скользит горькая улыбка, благодарность.
– Лихо ты завернула, – смачным поцелуем вырывает меня из мыслей Шувалов. – Прям чтец людей. Ты случаем не психоаналитик? – вопрос риторический, поэтому и не думаю отвечать. – Круто. Мне понравились твои аргументы и домыслы, но я бы хотел для начала увидеть противника, с этим не будет проблем? – эта фраза явно к лысому.
– Нет! Иди готовься, – даёт указание Роме Голем, а Лиангу протягивает свой телефон:
– Его весовая категория и доступные на данный момент бойцы. Смотри, выбирай!
– Договариваться буду сам! – выдвигает очередное условие Джи Линь.
– За ваши деньги… – губы лысого змеятся, а глаза продолжают излучать мрак.
– А если меня не устроит боец? – тянет на себя одеяло Родион.
– Откажешься от ставки. Ещё есть желающие деньгами поссорить? – обводит всех присутствующих смешливо-колючим взглядом лысый. Народ, точно получив заряд – синхронной волной качает головами.
Как только разбираемся с мелочами, участники заметно оживают и уже в более непринуждённой обстановке сбиваются в группки поболтать о всяком-разном.
Старший Шувалов демонстративно покидает комнату со своими охранниками, но сначала что-то тихо сказав Родиону. Младший дерзко оскаливается, и только. А потом вместе с Големом, Лиангом и Гризли уходит обсудить детали боя. Команда Игната жарко переговаривается с соперниками, но без агрессии, как хорошие знакомые. Посмеиваются, рассуждая, что и как будет.
Селивёрстов, принимая звонок, тоже скрывается за дверью.
Впервые за долгое время свободно выдыханию и немного расслабляюсь. Чтобы себя хоть чем-то занять, иду к бару. Когда занимаю место за небольшой стойкой и хозяйничаю, собирая коктейль храбрости, за спиной раздаётся упрёком:
– Какого хера ты везде, где я? – но тихое настолько, что сначала кажется – слух подводит.
Волнение прогуливается волной по напряжённому телу. Заставляю себя оставаться холодной хотя бы внешне:
– Маньячка! Разве непонятно, преследую… – безлико, чтобы сразу понял абсурд ответа. Щедро добавляю в уже имеющийся напиток ещё водки – в данную секунду осознаю, что начальная порция была скромна и её необходимо срочно увеличить.
– Не сомневаюсь, – охриплый смешок запускает неизменную реакцию в организме, сводя с ума бедных насекомышей. Тараканы – тупеют, мурашки – борзеют, бабочки мечтают о статусе «ночные».
