Непринятый: без души здесь делать нечего - страница 30

– Сегодня у вас была сложная ночь. К сожалению, нет ничего, что помогло бы вам пережить эту боль. Только время. Души по себе знают, что оно лечит, – Аматэрасу села в своё кресло у окна. – Время и общение с другими душами. Жизнь здесь сильно отличается от жизни на Земле. Каждая душа открыта к общению и помощи, даже если вы не знакомы. Здесь нет чужих. Может быть, кто-то готов поделиться своей историей с нами?

– Сегодня утром я проснулся от того, что стал задыхаться, – мужчина заговорил так неожиданно, что души вздрогнули. – В голове был момент аварии. Эти несколько секунд крутились без остановки. Я был пьяным. И я не знаю, пострадал ли кто-то ещё. Куратор сказал, что моя тетрадь сама расскажет об этом, когда придёт время.

В комнате по-прежнему была тишина. Кто-то смотрел на душу виновника аварии с отвращением, кто-то с сочувствием. В этот момент все снова осознали, что они мертвы. Это было заметно по реакции, самоубийцы хватались за порезы, начинали глотать воздух, кого-то стошнило в предусмотрительно принесённое с собой ведро. У других менялся взгляд, он становился пустым, замирал в одной точке, как будто они видели свои последние минуты. Тишина по-настоящему стала мёртвой.

– Меня постоянно трясёт, – послышалось откуда-то из-за угла.

Бледная девушка стояла за шторой. Она сжимала края плотной ткани с такой силой, что, казалось, ещё немного и кости переломятся пополам. Глаза бегали из стороны в сторону.

– Как ты сюда попала? – Аматэрасу плавным жестом указала на пустой стул.

Девушка медленно вышла из-за шторы и как-то скомкано села на него. Она не прекращала перебирать пальцами и поджимать плечи. Семён быстро догадался, в чём причина такого поведения.

– Передозировка.

– Почему она проживает эти ощущения? – погибший в аварии мужчина удивлённо посмотрел на Аматэрасу. – Куратор говорил, что боль проживают самоубийцы, а передозировка – это случайность. Как авария…. Мы ведь не хотели.

– Употребление – это медленный суицид, – вдруг сказал Семён. – Я видел такое среди знакомых. Сначала тебе весело, а потом очень плохо. И ты знаешь, что это разрушает тебя, но продолжаешь играть в русскую рулетку с жизнью. Кому-то везёт, кого-то вытаскивают с того…. С этого света. А чей-то организм перестаёт бороться.

Девушка на секунду подняла взгляд на парня, а потом снова опустила голову и продолжила заламывать руки. Внутри неё всё сжималось. Ощущения напоминали ноющую боль в повреждённом суставе, когда он реагирует на погоду. Только этим суставом была вся душа. Периодически наступали судороги, а ко рту подступала пена, которую девушка старалась незаметно вытирать вытянутым рукавом серой кофты. На нём оставался влажный след, который едва успевал высыхать. При передозировке страдает всё тело, каждая отравленная клетка напоминает о себе, поэтому души ещё долго ходят с ощущением дикой ломки, с которой справиться помогает только время.

– А сесть пьяным за руль – это игры со смертью, – голос Семёна стал ещё грубее. – В такой аварии погибли мои родители. Тот мудак тоже не хотел, он просто был в хлам бухим.

Внутри кипела злость, Семён даже рассчитывал на конфликт и драку, ему так хотелось выпустить поднявшуюся вновь боль, но мужчина молчал и смотрел в пол. Больше никто не захотел говорить о своём самочувствии. Тишина была частью терапии, души должны понять, что им нужно говорить о своём состоянии самостоятельно, потому что только они в силах помочь себе смириться с новой жизнью. Перед уходом Семён заметил, как мужчина из аварии подошёл к Аматэрасу и начал плакать. Она обняла его, что-то прошептала на ухо. Наверное, он ощущал тяжесть от того, что не знает, пострадал ли кто-то ещё. В каждом слове «случайность», которое он говорил, теплилась надежда.