Кофе!
Опять!
По живому!!!
Поднимаю глаза на блондинку, чью задницу поимел в своих фантазиях какую-то минуту назад. В руках поднос с перевёрнутой чашкой эспрессо, чёрная жижа тонким ручейком стекает на такого же чёрного цвета кафель.
— И-Илья Романович?
Не может быть. Снова она? Это что, блть, розыгрыш?
— Снова ты? Опять? – шиплю, оттягивая ткань рубашки от тела. Это она. Та самая, со странным именем.
Юла?
— Тебе кто-то заплатил, чтобы ты сварила меня заживо?
Конкуренты? Или моя бывшая?
— Боже, простите! – глаза полны неподдельного отчаяния. – Я... случайно! Клянусь!
— Я это уже слышал. Где здесь туалет? – рявкаю, осматривая мутным взглядом полупустой зал.
— Там! Он там! – бросает поднос на наш стол. – Я вас провожу!
— Не надо! Просто отойди от меня, хорошо? От тебя одни неприятности.
Слышу, как за спиной ржёт Денис. Что я там говорил раньше о том, что друг он хороший?
Забудьте.
Закрывшись в туалете, стягиваю рубашку. Просто дежавю какое– то. А ещё говорят, что снаряд дважды в одну воронку не падает. Разве такое вообще возможно?
И главный вопрос – как она здесь оказалась? Неужели следила? Не бывает же таких совпадений!
Прикладываю намоченное холодной водой полотенце к ожогу, и то ли кофе был градусом ниже, чем днём, то ли градусы внутри меня обезболили, но довольно терпимо.
— Илья Романович...
Закатываю глаза.
— Илья Романович, это я, Юна, – скребётся в запертую дверь. – Простите, пожалуйста. Это, правда, вышло ненамеренно. Сама не знаю, как так получилось. Давайте я... ну, не знаю... химчистку костюма оплачу, – осекается. – КостюмОВ.
Бросаю мокрое полотенце в раковину и распахиваю дверь. Блондинка мнётся напротив, но жалкой не выглядит. Виноватой. Косится на алеющий на моей груди ожог.
Ну ладно, что уж теперь...
— Проехали, – прохожу мимо.
— Но я ведь одежду вашу испортила.
— Проехали, говорю.
— Но ваша рубашка...
— Твою же ты мать! Да забери ты её уже! – скидываю мокрую тряпку с плеча и пихаю ей в руки. – Забирай и иди!
Григорьева, или как её там, ошарашенно смотрит на комок ткани, потом на меня, и в голубых глазах мелькает что-то похожее на оскорбление.
— По адресу офиса потом пришлёшь, – ухожу, ощущая, как в спину мне летят пропитанные ядом недоумения стрелы.
Нормально? Вообще-то, это она меня покалечила. Дважды!
— Ну пздц, обчистили! – стебётся Дэн, кивая на мой голый торс. – А говорили, место цивилизованное. Эй, охрана! – тянет шею. – У вас тут извращенцы в заведении! Охрана!
— Рот закрой и пиджак свой гони. Мой в машине остался.
Накидываю чуть тесноватый в плечах Армани на голое тело и заказываю ещё водки. Настроение – дерьмо с минусом. И, конечно, виной всему не дурацкий ожог.
— Тебя администратор искал. Жди, будет рассыпаться в извинениях. Кстати, интересно, откуда она тут взялась? Ну, куколка эта.
— Чёрт знает. Мне неинтересно.
— А жаль. Жопа у неё что надо, – цокает.
Видеть эту криворукую не могу, но да, неопровержимый факт – посмотреть есть на что.
— Слушай, я тут это... – кашляет в кулак, – отъехать должен.
— Отъехать, в смысле – "того"?
— Сплюнь! – стучит по столу, а затем кивает на свой последней модели айфон. – Карина позвонила. Ну, та, – толкает языком в щёку, – сам понимаешь. Она тут с подругами недалеко в "Оазисе" зависает. Хочешь, двинем вместе? Подружки у неё что надо. Инна – норвежка – тощая и бледная, как смерть. Всё, как ты любишь.
— Иди нахрен.
— Учти – член сам себя не обслужит.
