Генри замер, удивлённый неожиданной встречей, но быстро собрался. Он постарался выглядеть уверенно и кивнул:
– Да, я как раз собирался к Густосу, – сказал он, надеясь, что этого объяснения будет достаточно.
НОС лишь усмехнулся и, похлопав его по плечу, бросил с явной насмешкой:
– Молодец, люблю пунктуальных.
Внутри Генри всё сжалось от напряжения. Он хотел что-то добавить, объяснить, зачем на самом деле оказался здесь, но слова застряли в горле. Поэтому он просто шагнул в лифт, стараясь держаться спокойно, и поехал вместе с НОСом к кабинету Густоса.
Когда они подошли к массивной двери, Генри услышал приглушённые голоса. Густос говорил громко и раздражённо, будто был в разгаре жаркого спора. Слова звучали с нажимом, в них чувствовался явный накал страстей. Было ясно, что за дверью идёт серьёзный разговор, но у Генри не было пути назад – ему нужно было быть здесь ровно в семь утра.
НОС постучал в дверь, и из-за неё раздался резкий окрик:
– Войдите!
Дверь распахнулась, и НОС первым шагнул внутрь, жестом приглашая Генри следовать за ним. Генри глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, и переступил порог, чувствуя, как напряжение в комнате давит на него.
Густос нервно расхаживал вдоль окна, а напротив него, развалившись в кресле, сидел инспектор Петрос. Его ухмылка была язвительной, а поза небрежной, словно он наслаждался происходящим, глядя на Генри, как на школьника, вызванного на строгий разговор.
– Проходите, молодой человек, – произнёс Петрос с издёвкой в голосе, жестом указывая на стул напротив. – Присаживайтесь поближе.
Генри ощутил, как в висках пульсирует от напряжения, но постарался не выдать своей тревоги. Он кивнул, выдавил из себя:
– Доброе утро, – и сел напротив инспектора, стараясь выглядеть спокойным, хотя внутри всё бурлило от тревожных мыслей.
Как только Генри устроился на стуле, рядом с ним снова появился дух из Озера Гаврак. Призрачная фигура бесшумно двигалась вокруг инспектора Петроса, жестами указывая в его сторону, словно стараясь что-то донести до Генри. Тот внимательно следил за духом, пытаясь понять, что именно он хочет сказать, но грубый голос инспектора прервал его размышления:
– Итак, молодой человек, чем обязаны вашему визиту?
Тем временем НОС подошёл к Густосу и, понизив голос, начал шептаться с ним. Их разговор был коротким, фразы быстрыми, а лица оставались бесстрастными, хотя в глазах мелькала тревога. Закончив разговор, НОС бросил на Генри холодный взгляд и вышел, оставив его в компании с Густосом и Петросом.
Инспектор Петрос, расположившийся в кресле с явным комфортом, лениво посмотрел на Генри:
– Как вас зовут?
– Меня зовут Генри, – ответил он, стараясь держаться ровно, но внутри всё сжималось от напряжения. С каждым словом он чувствовал, как сердце начинает биться сильнее.
– Генри… – он сделал паузу, прищурившись, и продолжил: – Я пытаюсь сложить воедино картину того дня. Дня, когда погиб ваш друг. И у меня есть несколько вопросов. Вы ведь были там той ночью, когда на вашего друга напали, и после этого он скончался. Верно?
Генри сглотнул и, пытаясь не выдать своего волнения, кивнул:
– Да, так и есть.
Петрос удовлетворённо наклонил голову:
– Хорошо. Что вы видели и делали во время вашего дежурства? Особенно в тот момент, когда видели своего приятеля ещё живым. Ведь вы его видели, не так ли? Расскажите всё… Я вас слушаю.
Его голос стал твёрже, а взгляд – пристальнее, как будто он уже знал ответы, но хотел услышать их от самого Генри. Тот невольно взглянул на Густоса, надеясь найти хоть какую-то поддержку. Густос лишь кивнул, словно безмолвно подбадривая: «Смелее, рассказывай всё, что знаешь».
