Электричество в больнице проведено еще не было и все операции по возможности проводились утром, когда солнце вставало высоко и в окнах проходило много света. Время было около 11 часов. Все тщательно мыли руки перед операционной, врачам повязывали спереди клеенчатые фартуки. Инструменты стерилизовали в кипящем закрытом аппарате, напоминающем железный таз. Доктор Цобик был настолько сконцентрирован, что даже не на все вопросы сестер отвечал, пропуская их мимо. Встали с оголенными поднятыми руками полукругом и в помещение две сестры вкатили каталку с пациенткой. Анни вошла следом, она готовила женщину к операции. Очень важно было чтобы эфир начал действовать не раньше, чем сделается разрез на животе, но ни в коем случае не позже. Установив прочно каталку, пациентке быстро надели маску. Одна медсестра быстро и проворно раскладывала на столике рядом инструменты из стерилизатора. Анри Мирано контролировал действие эфира и скомандовал «Можно!»
Громко и жестко доктор Цобик потребовал: «Ланцет». Внизу живота, выше лобка, был сделан горизонтальный надрез, посочилась кровь, сестра стала быстро прижигать медицинским паяльником. А Доктор Цобик торопился, он уже резал мышцы живота, они прижигались дальше. Ребеночка быстро извлекали за ножки, он не дышал. Обрезали пуповину, положили его на пеленку на руки сестре, она похлопала его по чекам. Синий комочек не зашевелился. Она констатировала, что он мертв. Доктор Цобик услышал эту информацию, но сейчас его больше интересовала жизнь матери. Вынув послед, он скомандовал: «Шелк». Это значило, что нужно быстро шить. Анри Мирано мерил пульс пациентке, он падал. Мокрый пот большими каплями выступил на лбу доктора Цобика. Он быстро стал зашивать ткань матки, мышцы, потом быстро, быстро кожу. Шов был сделан. Он глубоко вздохнул. И тревожно посмотрел на своего ассистента. Тот держал руки на шее пациентки, там, где ниже ушей пульсирует жизнь. Мирано убрал руки. Они безжизненно повисли, и он с выражением недоверия на лице поднял голову на доктора. – «Пульса нет» – И в голосе было столько удивления! Все до этого шло хорошо. Как, как такое могло случиться и почему?
– Насос! – на весь зал раздался голос доктора Цобика. И, началась такая стремительная суета. Анри Мирано молниеносно бросился подсоединять насос к трубке эфира. Но тело медленно-медленно приобретало все более белый-синий цвет и холодело. Все было бесполезно. Доктор дрожащей рукой опустил скальпель на зашитый живот пациентки, там его оставив, и обойдя каталку устало побрел из операционной. Операция не удалась.
Когда к нему в кабинет зашел Анри Мирано, Анни слышала, как доктор Цобик говорил: «Медленно, медленно оперируем, нужно все делать очень быстро! В этом причина! И эфир. Что-то надо делать с эфиром… Что-то надо делать с эфиром. Он не так быстро действует, как надо. Господи, ну в чем же дело? Женщина была здорова! Почему остановилось сердце?» С тем же немым вопросом ходила и Анни и Игн. Все твердо знали. Операция была необходимой, доктор Цобик угадал, что другого шанса у женщины нет. Ребенок завернулся в пуповину и задохнулся и в этой ситуации все, все бесполезно, кроме операции, но почему пациенты умирают?
После работы, Анни пошла к своей подруге Хелен в клинику. Ее интересовал вопрос, делались ли когда-нибудь за последнее время подобные операции там, где проходили лечение люди состоятельные, где оснащение в аппаратуре и медикаментах было лучшим.
