Лишь на следующий день капитан увидел ударный фронт даже без бинокля. Леса здесь не было, но взвивающиеся фонтанчики пыли и сухой травы дали знать о приближении убийственной волны. Можно было подумать, что это шалит ветер, гоняя упругие вихри по степи, но капитан уже знал, что это такое.
Сердце тревожно ёкнуло и на лбу выступила испарина: так близкой показалась ему смерть. Он спешно поднял дрона и только оторвавшись от земли, понял, насколько она была близка. Где-то он ошибся в своих расчетах и там, где он только что находился, взметнулись фонтанчики пыли.
Дрон на предельной скорости понёсся прочь и капитан не сразу решился обернуться, чтобы убедиться, что он в безопасности. Он всё ждал длани небесной, которая страшным ударом прибьёт его к земле и только отлетев на порядочное расстояние, остановил дрона.
Отсюда ничего видно не было и пришлось доставать бинокль. Но и в него разглядеть ничего не удалось. Пришлось потихоньку возвращаться.
Капитан буквально крался в вышине, пристально всматриваясь в поверхность земли, боясь пропустить смертельный нежданчик и только достигнув места своей последней стоянки, облегченно вздохнул. Колесница смерти остановилась.
От радости, ему захотелось танцевать и орать, но на такой высоте оставалось только радостно болтать ногами. Устав от веселья, он взял курс домой. Нужно было отпраздновать эту маленькую победу. Колонию от смертельной опасности он ещё не спас, но первый шаг к этому сделан.
Никто его не встречал. Не дарил цветов. Но капитан не сильно расстраивался по этому поводу. В победной эйфории он жутко хотел поделиться с кем-нибудь этим важным успехом и поэтому отправился в бар. Единственное место, где всегда шумно и весело и всегда рады новому гостю. Где спокойно выслушают любой бред, пожалеют или приободрят, а если надо, наставят и на «путь истинный».
Утром капитан отправился на службу, но возле дома его остановил ординарец генерала.
– Тебя ждёт генерал,– сказал он, приглашая его в машину.
– А где шампанское, цветы? – пытался пошутить капитан.
– Вчера были, – усмехнулся ординарец. – Но ваша светлость была недоступна.
– Понял, – загрустил капитан.
– Садись, громовержец, – кивнул на сиденье ординарец, давясь от смеха. – Не переживай. Кому суждено быть повешенным, не утонет.
Генерал был откровенно рад капитану и даже полуобнял его в дружеском приветствии.
– Отличная работа, капитан, – восторженно начал он. – Кто бы мог подумать, что нам удастся провернуть это дельце. По правде говоря, я до конца сомневался в успехе этой операции. Слишком много было «но».
Генерал подвёл капитана к большому экрану на стене, где на земле ещё дымился огромный выжженный круг и продолжил:
– Вот итог нашей работы. Первая цитадель, которую мы смогли уничтожить. Причём, руками самих же туэрян. У меня нет слов. Это просто великолепно. Дело осталось за малым. Провернуть такой же фокус с остальными цитаделями и избавится от этих страшилок прошлого навсегда. Что скажете на это, капитан?
– Идея, конечно, хорошая, – согласился капитан, – но что мы будем делать с последней? Насколько я понимаю, её уничтожить будет некому. Или я ещё чего-то не знаю?
– Вопрос, конечно, интересный, – усмехнулся генерал, – но следуя вашей логике, она должна самоуничтожиться.
– Теперь я не уверен, что так произойдёт, – с сомнением покачал головой капитан. – Если этого не сделала первая, то вряд ли это сделает последняя.
