Она не могла этого больше терпеть. Весь день полетел к чертям. Но ее остановила мысль о собаке. Как там сейчас она? В это время Олег резко приблизился. Настя зажмурила глаза и нажала на курок. Раздался просто щелчок, потом еще один. Настя смотрела то на Олега, то на пистолет и ничего не понимала.
– Он не заряжен, – тихо сказал Олег, показывая обойму. – Я ее вытащил.
Он забрал у Насти пистолет, вставил на место обойму, передернул затвор.
– А сейчас повторишь?
Настя подошла и подставила свой лоб к дулу.
– Стреляй, ну же, стреляй! Избавь меня от страданий, избавь меня от твоей мерзкой рожи.
Он оттолкнул ее.
– Дура психованная. Ложись, спи, я на кухне лягу.
Настя легла на кровать и долго не могла уснуть. Губа болела, слезы лились ручьем. На кухне слышался храп. Уснул гад, спокойно и мирно. Как ни в чем не бывало. Надо как то выбираться отсюда, но как. За всеми этими мыслями, она все-таки уснула.
Проснулась, когда за окном было уже светло. Настя лежала, не шевелясь, и вспоминала всё произошедшее. И чем больше вспоминала, тем больше впадала в депрессию. Как же могла уснуть. Ведь была такая прекрасная возможность сбежать, пока он спал, и упустила. Настя учуяла запах кофе. Повернувшись на другой бок, она увидела, как Олег кашеварил на кухне. Ах, какой аромат кофе доносился оттуда.
– Проснулась, доброе утро, – пробубнил голос с кухни.
Доброе, что-то какое-то оно не доброе. Не подходит это слово. Встречать утро с человеком, которого ненавидишь всей душой. Настя встала с кровати, платье было на ней порвано, от вчерашних баталий. Она быстро спряталась под одеяло.
– Ну и что ты спряталась, думаешь, я голых женщин никогда не видел. Иди, ешь.
Олег подошел к шкафу и достал оттуда джинсы, рубашку и еще одно платье. Кинул ей на кровать.
– Одевайся, раз боишься.
– Откуда у тебя женская одежда? – изумилась Настя.
– Ну, я ж говорю, ты первая, которая отказываешься. Одной подруги одежда.
Интересно, в чем же подруга отсюда уехала, раз оставила здесь свою одежду. Олег словно прочитал ее мысли, ответил.
– Оставила свои вещи здесь, периодически приезжает.
Настя ухмыльнулась, к такому противному типу еще кто-то приезжает. Она встала, надела джинсы с рубашкой. Хотела, конечно ,надеть платье, так как оно посвободнее. Но джинсы будет труднее стащить, если у него опять в голову взбредет мысль пристать. Настя прошла на кухню. На столе красовалось столько вкуснятины. Жареная курочка с вареной картошкой, сало, малосольные огурчики и зелень. Какая вкуснятина, прям, по-деревенски. А на плите варился кофе.
Олег налил кофе. Ах, какой запах был у кофе. Настя очень хотела есть, и, поэтому, беспощадно начала издеваться над курицей.
– Вкусно? – поинтересовался Олег.
Настя лишь в ответ помычала. Еда – пальчики оближешь.
– А ты, оказывается, умеешь хорошо и вкусно готовить,
– Ты меня извини за вчерашнее. Жалею, что поднял на тебя руку. Пройдет время, и ты меня простишь, – выложил душевную тираду Олег.
– Ты решил едой меня привлечь, А совсем недавно меня грозился убить, может, отпустишь все-таки меня?
– Если хорошо будешь себя вести, то все будет хорошо, а отпустить и не надейся.
Последняя фраза совсем не порадовала, в очередной раз доказав, что у сидящего напротив мужчины очень серьёзные проблемы с головой. Видимо, он собрался жить со мной в этой избушке долго и счастливо, до самой старости. Он совершенно не понимал то, что у Насти есть своя жизнь, друзья. Надо быть сумасшедшим, чтобы думать, что со временем кто-то может смириться с такой участью и будет чувствовать здесь себя вполне комфортно.
