Похоже, пора начинать пить для успокоения нервов. Причем вовсе даже не валерьянку.
– Я не понимаю, о чем вы, – пробормотала Самойлова, все также пялясь в пол с видом невинной овечки, и тут мое терпение лопнуло окончательно.
– Все, хватит, – отрезал я. – Ты уволена, Самойлова. За нарушение корпоративной этики.
Ее потрясенный вид доставил мне мстительное удовольствие. Подумать только, передо мной строила девицу «в рот ам, а меж ног не дам», а сама терлась о Снежкова прямо на рабочем месте!
– Вы не можете меня уволить, – наконец возразила мне Самойлова и я поймал себя на мысли, что ее наглость уже даже не удивляет.
– Это почему же? – поинтересовался насмешливо, но после ответа мне стало вдруг совсем не до смеха:
– Потому что я беременна.
– Чего, б*ядь?!
Иных слов, кроме исконно русских, у меня попросту не нашлось. Вот тебе и невинная овечка! Может, она со Снежковым и зачала этого ребенка прямо тут, на работе, пока я, как порядочный идиот, портил себе брюки?!
Которые, кстати, снова грозили остаться пострадавшей стороной, только уже в ином месте. Том самом, что сейчас конкретно пригорало от мысли, что мне предпочли прыщавого четырехглазого программистишку!
Я ощущал себя в этот момент обманутым Самойловой не меньше, чем Пушкин – Гончаровой, и плевать, что между нами было только полотенце и мои тридцатикилометровые фантазии, выход из данного положения был всего один, ровно тот же самый, что и у Александра Сергеевича.
Пизд*ц Снежкову во все четыре глаза.
– Снежков, ко мне! – гаркнул я, приоткрыв дверь, и этот герой-осеменитель влетел в кабинет с такой рекордной скоростью, будто только того и ждал. Правильно, раньше сядешь, раньше выйдешь. А вот целым или по частям – за это я уже не ручался.
Прибив программиста взглядом к полу, я мысленно прикидывал во всех красках, что лучше сделать первым – душу из него вытрясти или отбить то место, которым он влез Самойловой туда, куда мне ходу не было?
– Твоя работа? – поинтересовался я, указывая на снова начинавшую всхлипывать Екатерину.
– Какая работа? – не понял Снежков, даром, что технический гений.
– Бл*дь, и этого человека я нанял ведущим разработчиком?! – ругнулся, поражаясь тупости горе-любовника.
– Не ругайтесь матом при ребенке! – подала голос Катя и разрыдалась.
– Каком ребенке?! – воскликнули мы со Снежковым одновременно и тут я понял, что новость о грядущем отцовстве до программиста еще не дошла. Ну, порадуйся, папаша!
– Он все слышит! – взрыднула опять Самойлова, и я понял, что этот цирк-шапито пора сворачивать ко всем херам.
– Снежков – уволен, Самойлова – справку на стол! – повелел я категорично и жестом указал обоим на дверь.
– Это не я! – возопил Снежков, что есть мочи. – И пальцем Катю не трогал!
– А пальцем дети и не делаются! – съязвил я. – Ты что, будешь мне тут рассказывать, что это не твои шаловливые головастики осчастливили Самойлову до глубины души и прочих мест?
– Не мои! – поспешил откреститься Снежков, будто от страшного греха и разве что челом бить не начал.
– А чьи? – это уже любопытствующая голова Марьи Михайловны проникла в кабинет, чтобы поучаствовать в разворачивающейся драме. Ну как же, такая Санта-Барбара и без благодарного зрителя!
Но досматривать эту бурду у меня лично не было никакого желания. Какая разница, кто этот несчастный, если это явно не я?
– Всем работать! – рявкнул и для пущей убедительности трахнул. Увы, всего лишь кулаком по столу. – А ты, Самойлова, неси справку!
