Неслучайное замужество - страница 20

У высокого белокаменного особняка шофер остановился, и Рикардо первым открыл дверь, уверенно вышел, потянулся, широко раскинув руки, и пригласил всех последовать его примеру. Антонио вышел последним, что-то говоря водителю, который остался нас ждать.

– Куда мы приехали? – спросила Гайя. – Вы местные? Хорошо знаете эти места?

– Вполне, – чуть усмехнулся Рикардо, – пойдем, прогуляемся по парку, пусть пообщаются наши молодые. – Он подмигнул нахмуренному Антонио и одарил всех присутствующих своей очаровательной открытой улыбкой, затем сделал па и жестом руки указал Гайе на сторону лимонной аллеи.

Все выглядело более чем прозрачно, не навевало тревоги и не внушало недоверия к молодым людям.

– Через полчаса мы вернемся, – заверила меня Гайя, уловив на себе встревоженный и умоляющий взгляд.

Они ушли.

И тут Антонио, словно державший до этого все время полный рот воды, обратился ко мне:

– Это мой дом, я тут живу. Если не возражаешь, пройдем внутрь, я угощу тебя соком и мороженым.

Чтооо?! И этот не от мира сего мой новый знакомый и вчерашний смелый любовник живет в таком доме?! В таком огромном богатом доме с целой парковой зоной, прилегающей к нему?! Вот это да! Я вытаращила на Антонио совершенно дикие и ошалевшие глаза, не боясь выронить их из орбит и не тревожась также на предмет того, что лицо приняло уродливое и полу дебильное от слишком большого изумления выражение.

Мы поднялись на десять ступенек вверх, Антонио открыл передо мной высокую стеклянную дверь в деревянной резной оправе, и я оказалось в светлом просторном помещении с целыми каскадами живых цветов в горшках и хрустальной большой люстрой над головой.

Тут же к нам выбежала женщина лет сорока в чепчике и фартуке. Так обычно выглядят служанки в знатных домах. Она удивленно вспорхнула ресницами в сторону моего друга:

– Антонио! Вот так новость! Ты же должен еще быть в пансионате? Что-то случилось? Почему ты приехал раньше времени и не предупредил?

– Здравствуй, Мари. Все хорошо. Отец дома?

– Будет через 20 минут, звонил из конторы, просил цыпленка табака к обеду и лимонного сока с сахаром.

– А мать?

– Уехала на три дня к сеньоре Талисии в Верону.

Она со слабо скрываемым любопытством взглянула на меня, немного замялась и продолжила:

– Но Вы проходите, пожалуйста, не стойте в дверях.

– Да, Марчелла, проходи, пожалуйста, сюда, в гостиную, не разувайся. Чего бы ты хотела выпить?

– Воды или соку, если можно.

– Хорошо, одну минуту, Мари тебе принесет, а я скоро буду.

Эх, если бы я знала тогда, что ждет меня через какие-нибудь двадцать минут, то непременно попросила бы тройных виски, как и сейчас.

Марчелла засмеялась, редко и надрывисто, как будто с усилием, а затем разом осушила добрую половину своего стакана.

Антонио снова вышел на улицу и через минуту вернулся с черной сумкой в руке, пронеся ее в соседнюю комнату мимо гостиной.

В это время послышался шум колес у парадного входа, откуда мы и зашли сами незадолго перед тем. Это приехал его отец, как можно было предполагать. Мне сделалось неловко, и я встала ближе к стене, на которую открывалась дверь, к камину, так, чтобы с холла не было видно меня. Странный, необоснованный страх встречи с этим человеком налетел как энергетический сгусток, который не видишь глазами, но ощущаешь нутром, и я с замиранием ждала, когда в гостиную зайдет Антонио, первым, чтобы спасти меня из нелепой ситуации, и, как положено в таких семьях, представить отцу. Если только он собирался, разумеется, это сделать…