В принципе, мне тогда крупно повезло – один знакомый устроил в бригаду строителей. Мы строили коттеджи под Москвой. Полный цикл – «под ключ». Строили «вахтовым» методом – три недели работаем, одну отдыхаем. Все – приезжие из разных мест – от Владимира до Витебска. За три года построили домов семь или восемь. Зарабатывали очень прилично даже по московским меркам.
В паре со мной на отделке работал молодой парень Максим. Мне тогда было около сорока… Напарник был моложе лет на восемь. В бригаде мы обычно обращались друг к другу на ты, но Макс почему-то всегда был со мной на вы. Наверное, потому, что у меня росло три сына, а у него вообще детей не было.
Максим был трудяга и аккуратист – такой деревенский крепыш небольшого роста. У парня была редкая по тем временам прическа – хвостик на затылке. Сам был смуглый, волосы черные как смоль… Ты видел когда-нибудь перуанцев? Он был сильно похож на них. И рубашки носил яркие, цветастые. Фамилия была что ни на есть русская – Ки… Впрочем, это теперь не важно. А жил с женой где-то под Калугой.
Мы занимались, в основном, внутренней отделкой – штукатурили, клеили обои, белили потолки, стелили полы… Поскольку наша работа завершала строительство, мы с Максимом часто оставались вдвоем на объекте – остальные уходили начинать следующий.
Естественно, часто разговаривали на разные темы. О политике, о власти, о спорте, о женщинах, конечно. Я ему о своей семье много рассказывал, мой напарник – о своей. Помню, на Максима сильное впечатление произвело то, что я до сих пор знаю наизусть текст письма, которое мне прислала супруга из роддома после рождения моего старшего сына двадцать лет назад. Письмо было длинное, на целый лист с двух сторон. Мелким почерком. А еще он восторгался тем, что в мои лета моему младшему было всего лишь два года. Я ему и фото показывал. Супруга у меня видная. Украинка. Глаза огромные, черные, блестят как алмазы.
Макс поражал меня своим отношением к жене. Это было какое-то нереальное чувство.
Редко встретишь столь трепетное отношение к своей второй половине. О ней говорил только с прилагательным «любимая». От нас до почты было километра три. Утром и вечером бегал ей звонить. О мобильниках ведь тогда и не слышали. Часто повторял, что они с любимой созданы друг для друга. Каждый вечер отмечал на настенном календаре дни до окончания очередной вахты. Уезжал, как на крыльях улетал… Но фото ее не показывал – боялся сглаза…
– Это, что ж, опять проиграл? – подвел я итог очередной партии.
Кирилл улыбался, собирая карты:
– Сергей Алексеевич, как вы думаете, правду сказал поэт: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей»?
– Ну, это сложно… Думаю, женщины, Кирилл, – это как НЛО. Мы, мужики, их никогда не поймем и их тайну не разгадаем. Бесполезно. Только терпением и лаской… Впрочем, они нас тоже не понимают… Да и что такое «любовь»? Есть одна умная фраза: «Любовь – это когда кажется то, чего нет». Знаешь, кто сказал? Антон Павлович Чехов – великий русский писатель. Но мы вроде отвлеклись. Давай, раздавай карты и слушай дальше.
Однажды вечером… Помню, проработали вместе мы уже больше года… Так вот, под вечер пододвинул Макс свой стул к моей кровати и тихо говорит:
– Сергей, у меня к вам серьезный разговор. Очень серьезный. Хочу попросить… Только не удивляйтесь, ради бога… Вы – уже почти родной для меня… Мы с женой все хорошо обдумали…
