Однокурсница быстро взглянула на Катю:
– Только он и правда султан, потому что женат.
Видимо, Катя сильно изменилась в лице, и та заторопилась:
– Но как бы и не женат. Понимаешь, его жена не может иметь детей. Ну, их обоих это сначала устраивало. На первый взгляд. Они жили вместе без малого четырнадцать лет, потом, по слухам, решили пожить отдельно. И так уже года три. Прилично, знаешь ли. Но… пока не разводятся.
– Ну и пожалуйста, – пробормотала Катушка.
В самом деле, что ей этот Султан? Да еще и женатый. Но этот дождь…
Этот случайный дождь.
Бойкая студентка Катя с живым умом и критическим взглядом на жизнь не могла остаться незамеченной – ей симпатизировали практически все юноши на ее потоке. Ни один ее не задел за живое, да и в школе, в старших классах, тоже никто не заинтересовал. Ей было с ними не интересно.
И победил сильнейший. Взрослый, опытный Виктор Павлович, так напоминающий Кате отца, надежного, как скала.
Катя очень быстро пошла на поправку, хотя и прихрамывала, и по умолчанию Султан частенько пил у нее на кухне чай с принесенными им сладостями. Через несколько дней Катя легко сдала зачет по психологии. А через неделю Виктор Павлович сделал Кате официальное предложение. Тоже у нее на кухне.
Катя не замедлила с ответом:
– У нас в стране многоженство не приветствуется, кажется?
– Зришь в корень, – удовлетворенно кивнул препод и подлил ей чайку. – Вчера она подала на развод. Я попросил, она не возражала. Вижу, ты уже много чего знаешь. Ну и молоток. Значит, и то, что мы вместе давно не живем. А развод мы обсудили на следующий день… после дождя. У нас все давно сошло на нет, нужно поставить логическую точку.
– Ух ты, – тихо сказала Катя.
– Ух я, – кивнул препод. – Как ты к этому относишься?
– Я… можно я подумаю? – только и могла сказать обескураженная Катя.
– Нужно. Думать всегда нужно, – спокойно резюмировал препод. – Я ушел. Не прощаюсь.
Пока Катя добралась до входной двери, дверь за преподом действительно закрылась. Зато на тумбочке в прихожей Катя обнаружила симпатичного лохматого и очень смешного зайца. Все-таки в этом логике есть капля романтизма…
– Елки же палки, – громко сказала Катя в пустой квартире.
Подхватила зайца и, допрыгав до гостиной на одной ножке, рухнула на большой диван – думать. Сердце ее грохало тамтамом, а улыбка была до ушей.
Все было так неожиданно. Так… случайно.
Да, он ей нравился. Когда она пришла к нему на первое занятие, что-то в ней отметило: «Препод симпатичный. На папу моего похож…» Мысль мелькнула и ушла. И вот оно как все потом обернулось…
Иногда времени на что-то важное нужно не так много. Достаточно порой нескольких минут.
Но никогда нельзя сразу осознать, что такое «Великое Счастье» и какими путями оно достигается. Особенно когда тебе всего восемнадцать.
Нет, он к ней даже не приставал, она через несколько дней потянулась к нему сама… Что называется «как-то вот так» – и все случилось так, как случилось.
Нельзя сказать, что у него «снесло башню», он был логиком. Но нельзя и сказать, что «нахальный препод сорвал спелый плод». Сорвал, конечно. Но не для того, чтобы надкусить и выбросить. Да, конечно, ему было тридцать четыре, ей восемнадцать. Но это даже не мезальянс и не классика жанра – седина в голову, бес в ребро. Тридцать четыре для мужчины – это расцвет. И им было вместе легко с первой минуты, а это много значит.
– Пап, кажется, я выхожу замуж, – сказала Катушка сперва отцу через несколько дней после возвращения родителей из санатория, когда они слегка адаптировались. Она все говорила сначала ему.
