Я так увлеклась установлением личности, что забыла о Малин и вообще об окружающем мире, пришла в себя только в среду. Выпила кофе и со всей подборкой материалов поехала в офис.
Передала пакет с данными на мнимого Свенсона шефу.
Парень оказался Янушем Коссинским. Мне удалось установить его биографию с двенадцати лет, когда он с матерью перебрался в Швецию из Польши. Его мать вышла замуж за шведа. Швед Януша усыновил, и Януш стал Янне Стефансон. А потом парню просто понравилось менять имена и фамилии. Только на законных основаниях он менял их ещё три раза. Я вычислила его недвижимость, счета и автомобили.
Шеф поблагодарил и протянул мне следующий пакет с заданием.
Зашла к себе в кабинет, и почти сразу на пороге образовался Олаф.
– Привет! Ну и задала ты нам работу! И всё впустую.
– Всё? – произнесла я безразличным тоном, но удивилась.
– Всё! Пятно – это просто пятно! Дефект пленки. А мужик в отражении витрины… Э-э, там в фойе казино зеркальная стена. Мы вертели и так и эдак, пока не поняли, что просто видно отражение в зеркале из холла. Это охранник у двери под углом отразился в зеркале холла, а зеркало спроецировало на витрину. Поэтому никого не видно через стекло ни на улице, ни в холле.
– Круто! Молодцы. Я не подумала, что там может быть зеркало. Я всегда говорила, что я не поисковик. Мне бы с техникой, с базами…
– Ладно! Не расстраивайся. В конце концов, это была шикарная идея. Другой у нас всё равно не было. – Олаф смылся.
Лучше бы не приходил. Я бы с большей вероятностью решила, что моя версия ошибочна. А так появилось подозрение, что они копают именно в этом направлении, но сужают круг знающих. Особенно порадовало: «Под углом отразился в зеркале холла, а зеркало спроецировало на витрину». А ещё охранник надел в помещении солнцезащитные очки и рюкзак. Ну да… Так и было… Работайте, ребята, работайте!
Возвращаясь домой, снова обнаружила на подоконнике Малин. Прошла мимо, не здороваясь. Открыла дверь в квартиру и кивнула ей, чтобы заходила.
Малин не стала ждать второго приглашения и одним прыжком оказалась в прихожей.
– Ты больше не сердишься? – Обняла меня, заглядывая в глаза.
– Я не сердилась. Просто мне непонятно, зачем ты притащила ко мне своего сексуального партнёра. Встречайся с кем хочешь и когда хочешь, но не у меня. У меня не дом свиданий!
– Понимаешь, такое дело… Меня выселили из квартиры.
То есть я теперь должна растрогаться, расчувствоваться и пригласить Малин пожить у меня…
– Ты ищешь жильё?
В глазах удивление, но она справилась и ответила, усыпляя мою бдительность:
– Конечно. Вчера смотрела две квартиры. Дороговато… Я пока у свой знакомой остановилась.
Я ничего на это не ответила.
– Бет, у меня проблемы. Хозяева клуба накрутили мне какой-то долг перед заведением. Требуют вернуть. Я отдала всё, что было, но они говорят, что я должна больше. Намекают, что могу расплатиться натурой… – В голосе неподдельная мука, голубые глаза на пол-лица, губки ещё пухлее.
– Сколько ты им должна?
– Десять тысяч евро. И они счётчик включили.
– Кем ты там работаешь? Наркодилером? Когда я с тобой познакомилась, ты вроде была простой официанткой.
– Так и есть. Они считают всё: посетитель не расплатился – долг на мне, пролила коктейль – долг на мне.
– Так уходи оттуда. Ты же хороший визажист-косметолог.
– Туда взяли… Другого места не нашла.
– За год?
– Ну, я потом не искала.
– Хорошо, я тебе помогу, но ты обещаешь найти работу по специальности. Ты должна играть на своём поле, а так долг будет всё время!
