Вопроса о том, с чего начинать, ни у кого не возникает. Разумеется, с Александра Степановича Попова и Радиотелеграфных мастерских Кронштадтского Порта. Однако не все так просто. Если рассматривать отечественную электронику в качестве структурированной отрасли общественного производства, то время ее возникновения придется передвинуть на полвека вперед – ближе к 1950–м годам. Дело в том, что до этого времени развитием электроники, как единым научно-производственно-техническим комплексом, партийно-хозяйственное руководство страны не было озабочено. И это обстоятельство уже тогда сильно напрягало радиотехническую элиту советского ВПК. Причина понятна: даже самая гениальная радиосхема, это – всего лишь набор дискретных элементов (деталей), от ассортимента и качества которых зависят эксплуатационные характеристики будущих электронных приборов военного назначения.
В Служебной записке на имя генералиссимуса Сталина от 17 марта 1947 г. начальник отдела НИИ связи сухопутных войск подполковник Аршанский пишет: «Главное управление связи Красной Армии, как в годы войны, так и непосредственно после ее окончания, неоднократно ставило перед промышленностью вопрос о необходимости коренного улучшения качества радиодеталей и материалов». Однако, наша промышленность, – констатирует он, – оказалась не в состоянии справиться с этими задачами по следующим причинам:
1. Радиодетали и материалы производятся в подсобных цехах радиозаводов, на устарелом оборудовании и по устарелой нестандартной технологии.
2. Стандарты и нормали на производство подавляющего большинства радиодеталей и материалов отсутствуют, а многие имеющиеся стандарты абсолютно неудовлетворительны и по существу узаконивают выпуск недоброкачественных изделий.
3. Не ведутся достаточно серьезные и широкие научно-исследовательские работы в этой области, а некоторые результаты, достигнутые перед войной не получили конкретного и массового воспроизведения.[38]
8 апреля 1950 г. Всесоюзное научное инженерное техническое общество (ВНИТО) направило в Совмин СССР Служебную записку, в которой, в частности, предлагалось «организовать централизованное производство деталей и узлов широкого применения, например, электронные лампы, сопротивления, конденсаторы, коммутационную аппаратуру, реле, крепежные и монтажные детали, обмоточные провода малых сечений, а также специальные материалы».[39]
Таким образом, в течение достаточно продолжительного периода времени электроника рассматривалась в СССР не как базовая, а как функционально подчиненная, «комплектующая», отрасль военно-промышленного производства – со всеми вытекающими отсюда последствиями: административными, организационными, технологическими, экономическими.
Из современных исследователей на эту историческую закономерность впервые обратил внимание профессор Ю. Р. Носов:
«У нас, как правило, телега ставится впереди лошади, цель масштабного проекта всегда аппаратура и система, ЭКБ автоматически идет по разряду комплектации. Электронщикам обидно, но исторически ситуация объяснима и оправданна. Во-первых, поскольку мы следуем за Штатами вторым номером (а то и третьим – пятым), то состав необходимой ЭКБ уже известен. Значит, ее можно либо заказать своим (просто сделать, а не изобрести-создать), либо купить на Западе. А систему ПВО или атомную бомбу кто продаст? Во-вторых, при недостаточности ресурсов «на всё» страна только так и могла вырваться из болота вековой отсталости – тащить себя за волосы, не имея точки опоры. И, в-третьих, ЭКБ почти всегда создавалась под конкретный проект, для ее самостоятельного неограниченного развития в стране не было рынка сбыта, «гражданка» едва просматривалась. Все это противоречит здравому смыслу? Нарушает гармонию долгосрочного развития? Потом подправим, сейчас – надо выжить. Можно переставить местами «во-первых» и «во-вторых», суть не изменится».
