Подумаешь, приложила разок шипами по голому заду и выбросила все шмотки. Но, по сравнению с полученным «сюрпризом», это такие мелочи. Внутри меня снова просыпается настоящая демоница, жаждущая крови предателя.
– Крис, мне бы номер. Хоть какой. Хотя бы на сутки. А там я разберусь.
Надеюсь, что разберусь.
– Как раз с этим большие проблемы, – шёпотом добавляет Кристина.
– Сам? – не называю вслух ни имени, ни фамилии. Хотя можно было бы и не спрашивать, мне и так известен ответ.
– Ну а кто ещё. На твоё имя есть строгий приказ – не пускать. Вплоть до увольнения.
Ожидаемо.
– Ладно, забудь.
Сминаю в пальцах последний листик мяты.
– Ты сейчас где? – спрашивает Кристина.
Вообще-то Крис нормальная. По крайней мере, мы с ней неплохо общались. Только я никогда не забывала, на кого она работает, и не позволяла себе излишней откровенности. Поэтому отвечать на этот вопрос я не собираюсь. Я, может, и обманутая женщина, но не такая полная идиотка, какой считает меня Глебов.
– Крис, связь плохая… Пока… – сбрасываю звонок, отключаю телефон и бросаю его на стол, как бесполезную вещь.
Опускаю ставшую невыносимо тяжёлой голову на руки и закрываю глаза.
– Могу предложить комнату в своём номере, – врывается голос в моё сознание.
– Что? – разлепляю один глаз.
– В моём номере есть свободная комната. Ею можно воспользоваться.
Таращусь на незнакомца.
– Я похожа на дуру?
– Нет. Скорее на уставшую девушку в затруднительном положении.
– И поэтому я должна довериться первому встречному? А вдруг ты маньяк?
– Я похож на маньяка?
– Без понятия.
Ни разу не видела маньяков. Но, если они выглядят точно так же, то вполне понятно, почему становятся их жертвами.
– Нет. Я не маньяк.
– И справка есть?
– Справки нет. Но есть комната.
– Благодарю. Мне и здесь хорошо.
В этот момент в бар вваливается шумная компания парней. Ребята явно уже прилично приняли на грудь, чтобы смело искать приключения. Вот только мне такие приключения ни к чему.
Опасливо кошусь на здоровяков, которые пока не добрались до нашего тихого уголочка. Шум опрокинутого стула и крики заставляют вздрогнуть. Озираюсь по сторонам в поисках охраны, которая как-то не спешит вмешиваться, чтобы навести порядок. Цепляю телефон со стола и засовываю его в карман.
– Ладно. Поверю на слово, – тихо говорю незнакомцу. – Если твоё предложение всё ещё в силе, то я согласна.
Кажется, пора уходить отсюда. И, чем быстрее, тем лучше. Вот только с чемоданом незаметно проскользнуть мне вряд ли удастся.
– Там есть что-то ценное? – спрашивает голубоглазый, заметив мой взгляд.
– Самое ценное у меня – это я. А без комплекта одежды, я как-нибудь обойдусь, – отвечаю без лишних сантиментов.
– Тогда пошли. – Встаёт и направляется к выходу.
Мы почти успеваем проскочить к двери.
– Какая милашка, – замечает меня один из здоровяков.
– Девушка со мной, – встаёт на защиту мой случайный спаситель, но его просто отодвигают, как лишний предмет мебели.
– Была с тобой, стала со мной! – ржёт этот кабан, двигаясь прямо на меня.
А у меня в руках ничего нет! Ремешок сумочки я перекинула через голову, чтобы не мешала. Оглядываюсь в поисках чего-нибудь, что сможет сойти за оружие, но в переделах досягаемости ничего подходящего не вижу.
– Цыпа-цыпа-цыпа… – верзила манит своим толстым пальцем, и вытягивает губы трубочкой.
Вот только после Глебова у меня явная заторможенность. Мозг элементарно не успевает осознать всю серьёзность ситуации. И вместо того, чтобы испугаться, завизжать, или позвать на помощь, я рявкаю на громилу не своим голосом:
