– Почему же? Ведь он нас спас, – решил высказать именно с этого угла обзора.
– Наверно, но… – отвела глаза в сторону пропасти с озером и приняла задумчивый, обеспокоенный вид, накручивая платье на палец.
Я обратил внимание на два закатных луча, лежавшие на столе, проследил глазами к их истоку и увидел две щели в стене, как глаза того мира, откуда задувал сильный свистящий ветер с запахом озона. Видимо, назревал дождь. Становилось прохладно. Она, словно прочитав мои мысли, принялась улаживать нынешний мир. Принесла откуда-то бревна и поместила в специальное место. Взяла коробок со стола, достала спичку и чиркнула.
– Видишь этот огонек, Морфей? – пронзительно смотрела, не отводя глаз.
– Да, вижу, – спичка догорала уже до середины…
– Это, можно сказать, наша жизнь с точки зрения вселенной. Это миг, секунды. Что она успела за это время?
– Вроде ничего.
– Да, правильно, но все же она горела, правда? А значит, могла согреть кого-то или погубить, или зажечь новую жизнь. Смотри внимательно.
Чиркнула следующую и бросила в подготовленный материал для костра. Языки пламени начали потихоньку оживать и увеличиваться в размере. Этот простой смысл, заключенный в этом примере, что-то поменял во мне. Ее очертания лица на фоне осмысленного огня вдруг показались такими близкими и знакомыми, будто любил ее всегда.
– Как ты воспользуешься этим огнем? Бессмысленно сгоришь сам, кого-то погубишь или зажжешь новую жизнь? – я задумался над этим образным сравнением и параллельно кивал вместо ответа.
Она улыбнулась и подмигнула.
– Прости, – вырвалось с моих уст.
– За что же? – с высоко поднятыми бровками поинтересовалась она.
– Меня волнует… И даже признаюсь, стыдно…
– Смешной, да что случилось?
– Как твое имя? Я не успел тогда сообразить и влиться в нестандартный сюжет происходящего. Осознал только после, когда ты ушла.
–Что ты, брось. Ничего страшного. И что там нестандартного? Впрочем, я не из этого фильма, и сюжет, похоже, для тебя действительно неведом. Но не надо оправдываться. Кто я для тебя, чтобы интересоваться именем при первой встрече? Очередная залётная дамочка, выброшенная с вертолета.
– Нет-нет , я не такой, то есть ты для меня, понимаешь, как же тебе разъяснить…
Я зарылся в своих эмоциях, и слова не успевали сложиться в правильном порядке. Мысли оправдания быстрее языка-болтания. Но она заполнила временное замешательство, продолжив:
– А если на чистоту, то имя не имеет большого значения. Мне нравится, как ты меня называешь. Ассоциативные воспоминания первой встречи – радуга. Как знак Бога, мне это льстит, – ее глаза играючи забегали. – Морфейка, а тебя интересует какое из моих имен?
– В каком смысле, разве у тебя их много?
– У всех много образов и имен…
Наступила пауза, которая заполнилась повторами последних слов: “образов и имен, образов и имен”. Когда отголоски утихли, на ее серьезном выражении лица внезапно появилась выразительная и вместе с тем пугающая улыбка, подсвечиваемая пламенем, отчего она выглядела еще более детальной. Мои волосы встали дыбом.
– Ты так и не приобрел чувство юмора? Безумно забавно, ты очень милый. Вот послушай, есть имя Радуга, которым ты меня окрестил. Другой бы назвал иначе, увидев свои ассоциации. Но есть данное от рождения… – отвела взгляд в сторону, словно собираясь с духом, и после долгой паузы тихо прошептала: – Меня зовут Майна.
Подошла к подобию умывальника, судя по всему, из дождевой воды, смывать кровь с лица, которая наверняка стягивала кожу.
