И поскольку повторные поиски результата не дали, Егор, скрепя сердце, взялся за сотовый, набирая номер матери.
- Мама, скинь мне в мессенджер тот ролик, - сын дождался, когда родительница примет вызов, и выпалил просьбу прежде, чем она успела забросать его упрёками.
- И тебе добрый вечер, сынок, - выдержав театральную паузу, скорбным голосом произнесла Римма Евгеньевна. – Так мило, что ты волнуешься о моём здоровье, и не забыл поинтересоваться, как чувствуют себя Олёнушка и твой сын…
- Мама, не надо спектаклей! Просто скинь мне видео.
- Я его удалила. Зачем мне держать у себя такую гадость? – голос матушки поменял тональность. – Две недели глаз не казал, а позвонил лишь затем, чтобы ещё раз полюбоваться на свою изменщицу? В Интернете посмотри.
- Смотрел уже – ничего не нашёл, - буркнул Горин. – А у Жанны твоей… вернее, у её сына не могло сохраниться? Ссылка или направление, где искать?
- Даже спрашивать не стану, - отрезала Римма Евгеньевна. – Ещё раз позориться? Уволь! Я до сих пор не знаю, как ей в глаза глядеть…
Мать вздохнула и снова сменила тон.
- Егорушка, пообижался, и будет! Ты бы приехал, а? Я совсем одна осталась: Олёна больше не заходит, спасибо, что хоть звонит и делится новостями. Она очень обиделась на тебя! И Макар Гаврилович тоже недоволен, еле уговорила его дать вам время. Ты самоустранился, а отец всё какие-то проблемы решает. Почти переехал на производство, живёт, считай, на заводе и в автомобиле. Хожу по дому, как неприкаянная, прислугу пугаю.
- Некогда мне разъезжать. Работы много.
- Но завтра-то приедешь, не бросишь родителей? Отец обещал не позже пяти вечера быть, тридцать первое же! Посидим по-семейному, проводим, встретим? Ты прости меня, если лишнего сказала или сделала, но я ведь для тебя старалась!
- Хорошо, я подумаю. Ладно, мне пора, - буркнул Егор и отключился.
«Новый год, ага. Можно подумать, мне сейчас до праздников? Тем более что мать наверняка начнёт выносить мозг. Ещё и отца подключит… Интересно, куда пропал ролик? Главное, так вовремя появился и не менее вовремя исчез…»
Размышляя, что бы это значило, Егор повернулся, рассеянно скользнул взглядом по экрану телевизора. И уже отвёл глаза в сторону, как вдруг осознал, что там показывают Аню!
Сглотнув, он бросился к пульту, прибавил громкость.
«…водитель скрылся. К счастью, жертвой стала только коляска, ребёнок и мама не пострадали, отделались лёгким испугом. Будьте внимательны на дорогах! С вами Мария Понаронская. Итоговый выпуск «Губернских новостей».
Камера бесстрастно запечатлела, как двое мужчин – явно простые прохожие – помогают Анне выбраться из сугроба, как она плачет, прижимая к себе голубой конверт с младенцем. А потом картинка пошла в сторону и остановилась на расплющенных остатках коляски.
Судя по цвету, той самой, которую он пару раз наблюдал на фото из отчётов…
Чёрт, а он полностью снял наблюдение! Решил, что больше не имеет смысла…
- Аня! – побелевшими губами пробормотал Егор и бросился к телефону.
Он раз за разом набирал номер, но Анна не отзывалась.
«Заблокировала? Внесла в ЧС? Попала в больницу? – в панике бормотал Горин. – Или… спит? Конечно, легла спать и выключила телефон – у неё же грудной ребёнок! Диктор сказала, что никто не пострадал, значит, с Мишей и Аней всё в порядке. Наберу её завтра, а если не ответит, то сам к ним приеду…»
Ночь прошла отвратительно – он долго не мог успокоиться, а когда это наконец случилось, Егор сразу попал в полный кошмаров сон.
