– Что прикажешь делать с тобой, Александрова?
Я пожала плечами. Как я могла ответить на вопрос, если даже не уловила его сути? Начальник обошёл меня по кругу. Казалось, что от него не укрылось ничего: ни кружева моего бюстгальтера, ни фантастический разрез. Он громко сглотнул и уже потянул ко мне потные ладошки, но вовремя передумал.
– Ваши коллеги жалуются, что Вы не собраны, рассеянны, невнимательны. А для сотрудника банка это недопустимые качества.
Я мысленно улыбнулась. Вот теперь он точно заставит меня написать заявление по собственному, и я, наконец-то, смогу покинуть место своего хронического позора.
– А Ваш внешний вид! Не думаете ли Вы, что наши клиенты не поймут, что скрывается под этой мокрой блузой?
Он опять хотел дотронуться, но, видимо вспомнил, к чему это привело в последний раз. Правда, за звонкой пощёчиной шефу последовало моё очередное понижение ниже-некуда. Неужели уже завтра я стану уборщицей? Босс перестал наматывать круги.
– Но мы можем решить все вопросы к нашему взаимному удовольствию.
Я чувствовала, что сейчас он криво улыбается, изящно выгнув бровь. Удовольствие с ним? Нет уж, увольте! Я лучше приму целибат, чем отдамся этому козлу.
– Вы же знаете, Денис Витальевич, что я не сильно жалую мужчин.
Шеф подошёл сзади и стал ко мне слишком близко, я бы даже сказала, прижался всем телом. Даже через плотную ткань юбки я чувствовала, что все вопросы он готов решить немедленно, в этом кабинете, на столе или на милом кожаном диванчике.
– Знаю, но ты изменишь мнение, как только мы познакомимся поближе. Грядут сокращения, малышка. Я бы не хотел, чтобы ты пополнила армию безработных.
Что? Сокращение? Я не ослышалась? Вот это счастье! Я немного отодвинулась, опершись руками о стол.
– Согласна.
И тут же крепкое мужское тело стремительно прижало меня к полированной поверхности, наклонив за шею. Я с силой толкнула непонятливого шефа, попав в самое чувствительное для любого мужчины место, и подбежала к двери.
– Я согласна на сокращение. Надеюсь, меня сократят первой, и это произойдёт быстро.
Вылетев из кабинета управляющего, аки пуля, и, миновав три пролёта лестничной клетки, я помчалась на улицу. Мне нужен был свежий воздух, хотя бы глоток. Отвращение к начальнику боролось с радостью скорого освобождения. И радость победила.
На улице накрапывал мелкий дождь, готовый в любой момент перейти в холодный осенний ливень, а я опять забыла зонт. Но это было неважно. Главное, что судьба всё устроит, и этот кошмар скоро закончится. Сделав несколько шагов из-под козырька, я подставила лицо крупным каплям и почувствовала неописуемую лёгкость во всём теле. Мне хотелось сбросить туфли на шпильке и пробежаться по лужам, закружиться, запеть, взлететь к этим грозовым тучам, а потом опять опуститься на мокрый асфальт.
Мои мечты были прерваны таким же растяпой, как и я. Грузный невысокий мужчина в летах врезался в моё расслабленное тело и сбил с ног. Я не видела его лица и фигуры ― так, размытый силуэт, но решила, что ему хорошо за пятьдесят. Незнакомец извинился, помог мне встать и даже попытался отряхнуть грязь с уже безнадёжно испорченных вещей. Потом вдруг завертелся, как волчок, сунул мне в руки небольшую кожаную папку и прошептал:
– Передашь лорду. Он тебя найдёт.
Я только открыла рот, чтобы задать сопутствующие вопросы, как странный человек повёл в воздухе ноздрями и побежал прочь слишком быстро для человека своего возраста и телосложения. Я пыталась разглядеть его в толпе, но без очков была абсолютно беспомощной.
