При его появлении разговоры стихли. Все дружно и с любопытством уставились на Никиту. Очень захотелось смыться, но это было бы страшно глупо.
– А можно мне большую чашку кофе? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Никита в воздух.
– Лизка, что ли вернулась? – спросила какая-то девица, вставая и направляясь к кухонному агрегату с множеством кнопочек и рычажков, который он самостоятельно трогать побоялся. Была она изрядно полненькой, но тоже ходила в майке и шортах, не особо стесняясь.
– Ага, – подтвердил Никита.
– И как всегда выжатая как лимон, – ставя на извлеченный из шкафа поднос тарелку с какой-то едой, сообщила девица сама себе. – Сегодня в ММЦ привезли сразу несколько попавших в аварию. Пока их до нормального состояния довели, все силы ушли.
– ММЦ?
– Московский медицинский центр. Ты что не знал, что она там работает?
– Я думал, еще учится.
– Это мы учимся, а она только экзамены приходит сдавать, давно уже работает. Продвинутая…
– …дура, – сообщил другой нежный голосок.
Прямо перед Никитой на стол уселась брюнетка из разряда секс-бомб с соответствующими буферами, роскошной гривой и завитком на безмятежном лбу. Заложила ногу на ногу, давая себя осмотреть, и вроде бы случайно шевельнула плечиком, позволив сползти лямке платья. Кто-то хихикнул. Никита стоял с каменным лицом. Подобными штучками его могли смутить лет в пятнадцать, давно уже перерос и слегка поумнел. Начнешь пялиться и краснеть, обязательно всем женским коллективом доставать начнут, пока не заклюют до смерти.
– Тамара, – с придыханием сообщила она.
– Ник.
– Да уж знаем, – прокомментировал все тот же ехидный нежный голосок. – Лизка-то что выкинула… в тихом омуте черти водятся.
– Глупости, – потягиваясь так, чтобы показать все свои выдающиеся достоинства, сказала Тамара. – Нормальная девка, только заучилась слегка. Пошла в отрыв. Одна проблема – это не надолго. Через денек проснется, посмотрит вокруг себя и вспомнит о том, что необходимо совершенствовать знания и прочее… Не до интересных спортсменов с холодными синими глазами. Как попрет, заходи… Посидим, побеседуем, – и подмигнула, ничуть не скрываясь от остальных.
– Вот, – вручая поднос с тарелками и двумя большими, на пол-литра, полными чашками, заявила полненькая, – бери и вали отсюда. А то съедят.
– Мы очень любим натуральное мясо, – сладко улыбнулась Тамара.
– А ничего, – уже в спину сказал еще кто-то, – симпатичный. Коллектив жизнерадостно заржал, даже за закрытой дверью слышно было.
«Прав был наш взводный, – направляясь к знакомой двери, подумал Никита. – Ничего в мире не изменится. Люди остаются людьми, и психология у них, что в двадцатом, что в двадцать втором веке одинаковая. В какие условия поставить, тем и будешь. Можно довести до озверения, можно воспитывать коммунистами, а бабы все равно будут сплетничать и доказывать все окружающим, какие они все из себя. А парни обязательно начнут выяснять, кто самый большой павиан в этом зоопарке. Ну, оно и к лучшему. О чем бы я беседовал, если бы тут с горящими глазами рассуждали исключительно про всеобщее счастье? Не девки, а биороботы какие-то с промытыми мозгами. А эти… как в нормальной общаге. Совершенно обычное поведение. Если я тут надолго прислонился, непременно через меня начнут отношения выяснять. Чисто из вредности. Лиза у них явно проходит по варианту зубрилки и раньше себе такого не позволяла. А мне даже лучше. И что я вовсе не стою в длинном списке последним, и что на почве разборок как-то не до некоторых моих странностей. Головы у них теперь будут заняты совсем другим».
