Валюженич руководил. На носу грозно блистали стеклышки очков, а в голосе неожиданно прорезался командирский металл:
– Шарль, покажи Стиву, как надо копать. Это же кирка, а не мотыга! Не нарывай много земли, ударил раз-другой – и отбрасывай… Шарль, копай вдоль стены!
– Не учи ученого, – пухлый буржуй Карно, к удивлению Степы, орудовал киркой быстро и красиво. У Косухина дела шли хуже. Лопатой он был орудовать мастак, а вот с киркой сталкиваться не приходилось. Впрочем, яма углублялась быстро, уже начали проступать засыпанные землей камни кладки – темные от влаги, с проросшими сквозь щели белыми корнями травы. Через некоторое время Валюженич сменил Шарля.
– Тадеуш, мы забыли помолиться! – заметил Карно, с удовольствием закуривая и пуская сизые кольца дыма. – Ириней был великим борцом с нечистью, так что можешь представить, сколько ее сюда набежало, когда храм разрушили!
Валюженич только хмыкнул. Яма уже напоминала настоящую могилу. Тэд покачал головой и провел киркой черту, показывая, что выкопанное следует расширить.
– Все вы, американцы и русские, безбожники! – продолжал обнаглевший буржуй. – Тебе, Тадеуш, с твоим прагматизмом никогда не найти реликвии Артура!
– Ты еще про Грааль скажи, – подзадорил его Валюженич, соскребая киркой налипшую на кладку землю.
– А что? У меня появились по этому поводу неплохие мысли…
Карно затоптал окурок и сменил Степу, который поспешил также достать курево.
– Мужики, а что такое Грааль? – в свою очередь поинтересовался он.
В ответ вновь послышался смех:
– Еще один граалист! – хмыкнул Карно. – Грааль – древняя святыня логров. Считают, что это то ли чаша с кровью Христа, то ли драгоценный камень. Артур и его рыцари только и занимались тем, что его искали…
– Ты упрощаешь, Шарль, – заметил Валюженич.
– О-ля-ля! Это я упрощаю? Это твои любимые трубадуры натрубили Бог весть что. Во-первых, Грааль не чаша и не камень, а святилище. Во-вторых, он не был скрыт, просто туда пускали лишь посвященных. Там, похоже, был действительно какой-то священный камень…
– О'кей, а в третьих, выбрасывай землю. Все, займемся кладкой…
Теперь кирки били глухо, слышался неприятный скрип – камни поддавались с трудом. Степа попытался прийти на помощь, но археологи дружно его отогнали. Наконец первый камень был выворочен.
– Промазали, – сообщил Карно, ткнув киркой в отверстие. – Там продолжается кладка. Какой берем, слева или справа?
– Справа, – решил Валюженич, и кирки заскрипели снова.
Между тем в разрушенной церкви начало заметно темнеть – майский день клонился к закату. Тени густели, и Степе вдруг стало тревожно. Вспомнилась другая церковь – но не каменная, а деревянная. Там тоже было темно, лишь горели огарки свечей, и такие же черные тени наползали из углов…
– Есть… – Валюженич поддел шатающийся камень и легко отпрыгнул в сторону. Карно не утерпел и сунул в отверстие кирку.
– Пусто! – воскликнул. – Здесь пустота! Тадеуш, – ты гений!
– Оу, я это знал! – Валюженич, достав из рюкзака фонарик, посветил в темное отверстие. – Шарль, надо снять еще один камень.
Карно застонал от нетерпения. Две кирки впились в серый известняк.
– Могила? Тадеуш, это погребение? – нетерпеливо вопрошал Шарль. – Что это?
– Для могилы слишком мало места. – Тэд светил фонариком, не подпуская Карно, так и норовившего сунуть в отверстие руки. – Хотя… Какой-то сосуд, красная глина… И что-то продолговатое… Отстань, Шарль, я зарисую. Лучше посвети!
