– Сколько королей Людовиков было на французском престоле? – продолжил свой допрос Громобой.
– А чёрт их знает!
– Хорошо. В каком году началась Первая Мировая война, а в каком – Вторая?
– Вторая – в 1939-ом, а Первая… в 1914-ом, точно!
– Что ты, коротко, можешь рассказать о «панфиловцах»?
– Их было 28, отряд, они в 41-ом немецкие танки к Москве не пустили, и все погибли, вот!
– Итак, – произнёс Громобой, – мы можем предположить, что история человечества в Роминых представлениях полностью совпадает… «с нашей», вплоть до 44-ого года. Что же это означает? Ну?
Рогволд лишь пожал плечами.
– Роман – пришелец из параллельного мира! – торжественно объявил Громобой.
Рогволд, тонко усмехнувшись, зааплодировал, а Мирослав остался неподвижен и не произнёс ни слова, но продолжал не отрываясь глядеть на Громобоя.
– Других объяснений этому я не вижу, – тихо добавил Громобой. Ты помнишь теорию Гула-Ил-Азги?
– Импульсная транспортировка? – переспросил Рогволд.
– Да.
– Но ведь никому ещё не удавалось её подтвердить?
– Не удавалось и опровергнуть!
– Домыслы, опирающиеся на мифы! Нам сначала пришлось бы доказать возможность появления «вилок» или «перекрёстков», о которых говорил Святозар…
– Живое доказательство этой теории ты можешь видеть перед собой, Рогволд!
– Хорошо, предположим, твоё предположение… – осторожно начал Рогволд.
– Предположительно верно! – закончил за него Громобой. – Давай, сразу к делу.
– Итак, – недовольно заговорил Рогволд, – мы должны разобраться, что вызвало данный процесс.
– Это могло, при определённых условиях, произойти случайно, не так ли? – вмешался Мирослав.
– Верно, – кивнул Громобой. – Всё именно так. Видишь, Рогволд, всё объяснимо!
– Кроме одного, – тихо заговорил Мирослав. – Как ему вернуться обратно?
– Никак, – покачал головой Рогволд.
Громобой обречённо опустил голову.
– Вероятность такой возможности ничтожна. Мы бессильны что-нибудь сделать.
– Если-бы кто-то всерьёз заботился о дальнейшем развитии науки, возможно, мы бы сейчас не были так беспомощны! – язвительно заметил Мирослав, похоже, в этот раз обращаясь к Рогволду.
Я стиснул зубы. Я понял, о чём они говорили.
– И что дальше? – резко спросил я, поднимая голову.
– Ты можешь остаться здесь или мы доставим тебя на любую другую нашу базу на Земле, или просто на безопасную территорию любой из независимых республик в Африке, Индии или Австралии. Мы можем даже вовсе переправить тебя на другую планету, если ты этого захочешь.
Я замер. И вдруг, почти против своей воли, заявил:
– Я хочу воевать.
– Мы сейчас ни с кем не воюем, и не собираемся этого делать, – отрезал Рогволд.
– Зато другие воюют, и очень неплохо! – воскликнул я.
Громобой улыбнулся.
– А Рома прав! – сказал он.
– Мирослав, может быть, ты выскажешь своё мнение? – потребовал Рогволд. – Или я опять буду вынужден оказаться в одиночестве
– И о чём я должен сказать? – уточнил тот.
– Рогволд, мы ведь постоянно обсуждаем планы возможного восстания. Неужели ты думаешь, что нацисты будут вечно править миром? – спросил Громобой.
– Конечно, нет. Но что ты предлагаешь?
– Я предлагаю, чтобы Роман вступил в нашу организацию, прошёл нашу подготовку, пусть и по сокращённой программе, и в случае, если восстание действительно начнётся – принял бы в нём участие. Где он при этом будет находиться – здесь, или на любой другой нашей базе – не столь существенно.
– Ты берёшь на себя всю ответственность? – уточнил Рогволд.
