Нет рецепта для любви - страница 32



– Так это к ней вам надо было бежать? А я вас задержала. Боже мой, простите!

Артём рассмеялся:

– Перестаньте. Это было четыре месяца назад, сейчас мама в приличном состоянии. К тому же за ней соседка присматривает, так что не волнуйтесь. А ваш муж – он что, намного старше вас?

– Почему вы так решили? Старше, да. Но всего на девять лет.

– Но у него такая престарелая мама…

– Да, она поздно родила – в тридцать два.

Артём повернулся и задумчиво вгляделся в Нику – чувствовалось, что он считает в уме:

– Подождите… Вы что хотите сказать… Что вам за сорок?

– Сорок пять сегодня стукнуло, – призналась Ника: ей было приятно недоверчивое изумление Артёма.

– Да ладно!

– Могу паспорт показать, хотите?

– Даже паспорт меня не убедит. Никогда не дал бы вам больше тридцати.

Ника рассмеялась:

– Ну и льстец же вы! Знаете, как охмурить женщину, да?

– Нет, не знаю, – очень серьезно ответил Артём. На какую-то долю секунды они встретились взглядами, и у Ники ёкнуло сердце. – Я не по этой части. Сказал, что думал, и всё. Ну вот, порядок. Кажется, кто-то обещал кофе? Или чай!

За чаем они застряли надолго – все разговаривали и разговаривали. Артём рассказал Нике про маму, про девушку, которая его бросила, про свои мечты стать поваром.

– Поваром? – удивилась Ника.

– Шеф-поваром. Вы знаете, что лучшие повара – мужчины? Мне очень нравится готовить, как-нибудь я вас угощу своим фирменным блюдом – чахохбили.

– Вы любите грузинскую кухню?

– Не только грузинскую. Я собираю разные рецепты. Давно, еще со школы. Мама работала много, а я был на хозяйстве. «Кухонный мужичок» – так мама шутила.

– А почему же вы сразу не пошли в повара?

– Не хотел маму огорчать. Она учительница литературы, так что профессия повара ей казалась какой-то… несерьезной. И Ольга Петровна не одобряла. Ольга Петровна – это… сложно объяснить. Ну, скажем, наша родственница, почти бабушка. Тоже учительница, только математики. Ну вот, я и стал программистом. А готовка так, хобби. У меня знаете сколько кулинарных книжек? Даже Молоховец есть! Прижизненное издание, с ятями. Истрепалась вся, правда. Там такие забавные рецепты. Одни названия чего стоят! «Испанский ветер», например. Или «Баба капризная».

– А что это?

– «Испанский ветер» – это такое пирожное: безе с миндалем. Я раз делал, вкусно.

– А «Капризная баба»?

– Булочка сдобная! Как ромовая баба – знаете? А капризная она потому, что трудна в приготовлении. Молоховец пишет, что баба чрезвычайно вкусна, когда удается, но редко удается. У меня вроде как получилась, маме понравилось.

– Вы очень любите маму, да?

– Да. Нас только двое, никого больше нет.

– Ой, а нас много! У меня еще две сестры, племянник.

– А дети у вас есть?

– Дочь. – И Ника вздохнула. – Алина. Сложный ребенок. Мне с ней трудно. Знаете, я выросла в очень теплой семье. Мы все старались помогать друг другу. Даже не надо было просить о чем-то – каждый сам знал, что сделать для другого. Такие дни рождения устраивали, домашние спектакли, сюрпризы, розыгрыши! А когда замуж вышла… Понимаете, я не жду никакой особой благодарности, но… Все, что я делаю, принимается как должное. Мне кажется, меня и замечают только тогда, когда обед не успела сварить, например. Муж меня даже по имени не называет! Так, междометиями обходится. И дочь… Да что это я? Загрузила вас своими проблемами!

– Ничего страшного. Я рад был с вами поговорить. Моя жизнь тоже не слишком веселая. – Артём вдруг поднялся. – Вы знаете, я вспомнил: у меня кое-что есть для вас. Я быстро. Не уходите, хорошо?