Нет, конечно, я подписывалась. Во всяких дарственных, во многом, если честно. Но в таком - точно нет. Я практически со стопроцентной уверенностью могу это сказать.
Нет, я им доверяю, понимаю, что это не просто так, но... Я имею право быть в курсе, правда?
Единственный плюс, который я вынесла из одинокой жизни - это уверенное отношение к документам. Мне многое нужно было решать, официально устроить у себя своих работников дома, уверенно стоять на ногах при виде здоровых дядь, которые с сомнением брали взятку, чтобы из соцопеки ко мне не ходили, как к себе домой. Димка был не родным, что сразу видно по документам, да и в принципе, одна девушка, с пятью детьми. Но я справилась. В свои десять Димка счастлив, обожает своих младших братьев и сестер. Данька с Кристинкой могут разнести весь дом, а Ксюшка всегда с интересом рассматривает и иногда помогает с Ником. У нее даже лучше получается его купать!
Помню, первые дни я зашивалась. Близняшки плакали и хотели папочек, Дима и Даня иногда помогали мне с завтраками и ужинами, а я сутками не спала. Ник получился самым капризным, громким и неспокойным ребенком, который вытряс из меня душу. И зубы, и скачки роста и просто так поорать.
Тогда, чтобы не сойти совсем с ума я выгадала время, когда приехали мама с Ильей, уехала из дома на три дня и сделала татуировку. Точнее, две.
В тот момент я была на грани. Каждый день плакала, мне не нравилось свое тело, слишком худое из-за постоянной активности. Да, все подтянулось, кроме груди, и естественно, по мне и не скажешь, что я родила четверых. Но... Да. Худоба была как раз из-за адового графика и годовалого ребенка. А это не особенно «вкусненько».
Чтобы морально прийти в себя, я поняла, что мне нужно сделать что-то, что будет слишком напоминать их. И я решила выбить красивым, тонким шрифтом выбить на бедренных косточках имена. Пометить, что это тело либо их, либо ничье. И едва девушка закончила, я почувствовала, как мне стало свободнее и легче.
Слева «Julian». Справа «Demian».
Эта тату далась мне больно - на косточках бить больнее всего, но я выдержала эту огненную, острую боль.
Именно после я стала рыжей, устроилась на работу, взяв помощниц. Словно толчок, шаг вперед, уверенный пинок под зад. Саднили тату еще несколько недель, но я определенно знала теперь, что рано или поздно эти мужчины разденут меня и увидят это. Их реакцию я хотела видеть, но понимала, что может пройти и больше времени.
Тем более, сейчас бы их сначала привести в порядок. Восстановить.
На двадцатых звонках без ответа, я легла спать, плюнув на все. Надеялась, что они в порядке и Илья просто помогает моим мужчинам попасть домой.
Я места себе не находила, даже детям днем не могла набрать, боялась, чтобы не увидели мои слезы, которые постоянно и все эти часы срывались. Не знаю, то ли от страха, то ли от отчаяния.
А глубокой ночью сначала сквозь сон почувствовала, что рядом Демьян, а после и убедилась, открыв глаза. Села в постели и едва ли не ударилась лбом о его нос. Он словил мягко мое лицо пальцами и улыбнулся:
- Прости, мы попали в небольшую ловушку, но наши все живы, - мужчина провел большим пальцем по губам и сам облизнулся.
- А Юлиан?
- Спит после лекарств, но ты можешь зайти к нему.
- Боже... - внутри все встрепенулось и ожило вдвойне. Демьян жив, Юл тоже. И Илья, черт малой, тоже.
Даже забыв о том, как сильно рада Демьяну, я сорвалась с постели и побежала в коридор. Там, увидев приоткрытую дверь - ту, которая вела в комнату, где лежал с аппаратами Дем. Быстро ворвалась и остановилась. По сравнению с Юлом, Дем цел и здоров.
