– Всё! Крышка! – заорал кто-то в рацию. – Колонна движется в сторону Кузнецкого моста. Там они выедят за город и исчезнуть.
Медлить было нельзя. На том берегу никого из наших не было. Колонна-то проедет, а вот грабители вряд ли. Мост – самое подходящее место для засады. Менты могут тупо перекрыть его, и всякий, кто туда въедет, может оказать в ловушке. Так и колонна будет спасена и на нас поставят крест.
– Где колонна? – спросил я.
– Движется по Кузнецкому проспекту, я её вижу! Но подойти не могу, слишком плотный поток! – ответил то ли «Каштан», то ли «Тигр» (теперь уже не важно).
– По проспекту они не проедят, – ответил я. – Держи колонну в поле зрения. Я на подлёте.
– Не понял…
Отвечать я уже не стал. По проспекту, действительно, было не просто проехать. Здесь самый, наверное, плотный поток машин, и постоянные пробки. И у меня в голове возникла самая, пожалуй, сумасшедшая идея. Где лежат парашюты, я знал. Пока самолёт мирно покачивал крыльями на высоте «птичьего помёта», я выскочил в салон и быстро стал цеплять на себя ремни рюкзака. Затем ворвался обратно в кабину. В два щелчка я отключил двигатели машины и чуть отодвинул штурвал от кресла пилота. В лобовом стекле показался мост. С удовольствием для себя я заметил, что никакой колонны на нём нет. Разрозненные автомобили двигались в хаотичном порядке.
Теперь дело за малым.
Скользя подошвами по мягким коврам, я быстро выскочил обратно в салон. Цепляясь своими кочепотками за кресла пассажиров, я оказался у двери выхода из салона. Времени было мало. Самолёт стремительно терял высоту. Схватив рычаг открытия двери, свободной рукой я перекрестился и распахнул дверь. Но не успел я собраться с силами, как меня тут же выбросило из машины потоком воздуха.
Теперь надо сказать, почему ни в коем случае нельзя так делать. Дело в том, что двигатели (турбины, громадные пылесосы под крыльями) затягивают воздух, чтобы под нужным давлением подать его в двигатель. Любой, кто рискнёт сигать с парашютом с гражданского авиалайнера, рискует превратиться в фарш и осадками выпасть на поверхность земли. Но двигатели я отключил. Зато крылья никто не отменял. Можно запросто размозжить голову, как о переднюю плоскость крыльев, так и о хвостовое оперение. Ну не предназначены такие самолёты для парашютирования, тем более оголтелых грабителей.
Но мне повезло, причём дважды – надо мной просвистели не только несущие крылья, но и крылья оперения. Я болтался в воздухе, как льдинка в проруби. Меня крутило на 360 градусов и утренний «Доширак» просился наружу.
Едва я пришёл в более менее горизонтальное положение, я тут же рванул кольцо. Со свистом надо мной раскрылся купол парашюта, а меня тряхнуло ещё сильнее, чем на каруселях в парке. Ремни с болью врезались мне в конечности и плечи.
– Охренеть… – выдохнул я и тут же пожалел, что раскрыл рот. Поток воздуха чуть щёки мне не порвал.
Зажав губы со всей силой, я наблюдал, как падает мой самолёт. Кузнецкий проспект, как и всегда, был забит транспортом. Пробки тянулись от каждого светофора. Опять же никакой колонны я не увидел. Как вдруг…
Из какого-то левого двора стали выскакивать чёрные джипы один за другим. Во главе колонны ехал джип с включёнными проблесковыми маяками. Сомнений не было – та самая колонна. Иначе, за каким таким представительным авто носиться по дворам жилых хрущёвок?
Они выскочили на проспект и стали стремительно приближаться к мосту. Но и мой самолёт не отставал от графика.
