Не верю я в эту любовь и заботу к ближнему. Конечно, стоматолог! С такими людьми нужно дружить!
Когда я еще был маленьким, в начальной школе и в школе вообще, играя во дворе с друзьями, узнавал о том, что мать идет домой, еще за два квартала: «Здрасте, Лидия Тимофеевна!», «Добрый вечер, Лидия Тимофеевна!» и даже «Привет, тетя Лида!» Со стыда можно сгореть!
И Дежка туда же. Раньше у нее не было такой самозабвенной любви к моей матери. Просто ровные отношения. Но когда однажды летом у Дежки прихватил зуб, да так, что от боли она лезла на потолок, ее родители не нашли ничего лучшего, как позвонить моей матери.
В свое время, когда мы еще только познакомились, Дежка мне понравилась еще и тем, что ненавидела стоматологов. Когда я между прочим упомянул, что моя мать работает именно по этой специальности, Дежка изобразила на лице такую гримасу, что я от хохота чуть со скамейки не упал.
– Коль, как ты живешь с ней, – сказала она тогда, – это же не врачи, а какие-то палачи! Только и умеют, что пытать!
Ну, а когда ей «посчастливилось» побывать в кресле у моей мамы, то она резко переменила свое мнение. Я тогда даже несколько дней с ней не разговаривал.
С этого момента Дежка постоянно интересовалась здоровьем моей матери и проявляла излишнее любопытство по поводу ее настроения.
И теперь от слов «особенно мама» меня передернуло.
– Хватит уже о моих родителях, давай лучше поговорим, о чем нибудь другом. Сегодня мой праздник, а не их!
Мы только что помирились, поэтому Дежка, видимо, не стала усугублять и согласилась на мое предложение. И вообще, ее основное достоинство – она редко перечила мне.
Дальнейший вечер и даже утро прошли просто великолепно. Мы заказали еще бутылку шампанского, только теперь какого-то импортного, изысканное горячее и дорогущий десерт. Потом долго бесились на танцполе и к трем часам утра, совершенно вымотанные, но веселые и возбужденные, вышли на улицу.
Город еще не спал или уже не спал – трудно сказать.
– Ну что? По домам? – предложил я подруге.
Слегка желтоватый оттенок Дежкиной кожи на щеках порозовел, глаза блестели, движения рук стали размашистыми, речь торопливая. Через каждую фразу она хихикала, манерно закрывая рот ладонью.
– Нет, Коль, такой прекрасный вечер… или утро… давай погуляем, а?
– Дежка, твои родители меня убьют, – я попытался отказаться от прогулок.
– А вот и нет! Их дома нет… они уехали за город… а хочешь, пойдём к нам… вот здорово я придумала… ну, пойдём, Коль… пошли.
Несмотря на свою усталость, шампанское и на меня возымело действие.
– Это другое дело. Пошли. А что мы будем делать?
Не услышав мой вопрос, Дежка запрыгала, хлопья в ладоши от радости. Так обычно радуются дети, получившие в подарок долгожданную игрушку.
– Коль, Коль, а ты знаешь, ты мне так нравишься! Мне с тобой хорошо! – тараторила Дежка.
– И ты мне очень нравишься!
– А как, очень? – не унималась Дежка. – Сильно?
– Очень сильно!
Я обнял девушку, и мы поцеловались. Вдруг Дежка отпрянула и неожиданно спросила:
– А ты будешь меня ждать?
Так обычно спрашивают парни, когда уходят служить в Армию. Мне показалось это забавным, и я рассмеялся.
– Нет, Коль, я серьезно! – Дежка попыталась сделать серьёзное выражение лица.
– Зачем ждать? Мы же не расстаёмся!
– И никогда не расстанемся? Никогда, никогда?
Тут я понял, что Дежка говорила о чем-то действительно серьезном, но о чем, я пока не знал.
