Неужели браслет подавлял не только мою волю, но и менял восприятие действительности? Ведь условия, в которых я живу, просто невыносимы. Даже к скоту и то лучше относятся.
– А ну вставай. – Стягивает одеяло Фелисити и пронзает меня ненавистным взглядом. – Герцог уже на пороге.
Паника накрывает меня с головой. Встречи со старым извращенцем не избежать. А если буду противиться, то мачеха сразу заподозрит неладное. На кисть я успела опустить рукав, и если Фелисити не полезет проверять, то не заметит пропажи своего «поводка».
Мне нужно изобразить покорность и вести себя как обычно. Заткнуться и повиноваться. Но как же это сложно, как же тяжело терпеть несправедливость.
Но если это поможет мне избавиться от этой семейки, то я наступлю себе на горло.
Сонно открыв глаза, я в недоумении смотрю на полыхающую гневом мачеху. От её презрительного взгляда мышцы сводит судорогой.
– Что происходит? – удивляюсь я.
– Ещё спрашиваешь? Ты происходишь! Ты всю мою жизнь испортила, проклятый бастард. – Мачеха хватает меня за волосы и стаскивает с кровати. – Но вскоре я от тебя избавлюсь и спокойно выдохну.
Сдерживаюсь, чтобы не оттолкнуть мачеху. Прежняя Лавиния молча бы глотала оскорбления.
– Отмойте её, – бросает Фелисити своим служанкам.
Схватив меня под руки, они выводят меня из комнаты. Я жила буквально на чердаке, и, конечно, ни о каких удобствах и речи быть не может.
Спустившись по крутой лестнице, девушки запихивают меня в ванную, которая была предназначена для прислуги.
– Раздевайся, вымоем тебя до скрипа, – хмыкает первая девушка.
– Герцог будет в восторге, если захочет до свадьбы проверить навыки юной невесты, – начинает ржать вторая.
Что? До свадьбы?
Внутри будто всё обрывается от дикого ужаса. Об этом я не подумала. Но ведь Фелисити ничего не стоит отдать меня старику до церемонии. Ни о какой девичьей чести она не будет беспокоиться.
Обхватываю себя руками в надежде защититься. Но служанки, довольные моей реакцией, срывают платье.
Отворачиваюсь от них и прячу руку. А если и они знают про мой браслет? Так сразу же доложат мачехе, и тогда всё пропало.
Меня толкают в сторону корыта и усаживают в холодную воду. Мне было не впервой мыться в остывшей воде, поэтому я даже не вскрикнула. Мои мысли заняты другим.
Герцог.
Я не переживу его поползновений. Лучше смерть, чем это.
Отмывали меня буквально. Кожу с остервенением тёрли до крови. Затем намазывали какими-то приятно пахнущими маслами. Чистую и благоухающую, меня ведут обратно в комнату.
Мачехи в комнате не было, как и Эбби. Надеюсь, что с ней ничего не сделают. Фелисити всегда не нравилось отношение ко мне кормилицы. И несколько раз той прилетало от мачехи.
В комнату приносят платье. Надев его, я впадаю в ужас. Мало того что это платье блудницы, так ещё и с открытыми плечами.
Грудь буквально вываливается из лифа.
Глаза застилает пелена, ведь это провал. Не видать мне свободы как собственных ушей. Руки голые, и даже слепой увидит, что браслета на мне нет, а Фелисити явно была зрячей.
– Чего ревёшь? Глянь, какое платье, а ей ещё не нравится, – злобно говорит служанка и силой усаживает меня на стул.
Волосы завивают в лёгкие локоны и собирают их в высокую причёску. Наносят яркий макияж, от которого меня буквально выворачивает.
Меня подготовили на продажу, иначе и не скажешь. Сделали так, чтобы герцог Элфорд оценил перед покупкой товар. Сейчас я не та Винни, что предстала перед драконом. Интересно, что бы он подумал, если бы увидел такой? Я ничуть не хуже Эльвии, которую нарядили для дракона.
