А с Рязановым мне казалось, что я наконец достигла «идеала». Не нужно было стараться, а только – быть собой. Но не получилось, ошиблась. Именно это беспокоит. Не чувства.
Конечно, не они.
Всё давно в прошлом.
Просто сейчас показывать свою слабость… Я ведь хотела бы всё сама решить. А не вечно обращаться к кому-то за помощью, в надежде, что не мне придётся разбираться.
Но…
– Артём, – произношу, делая над собой усилие. – А ты…
– Все ещё жду, – перебивает. – Я настойчивый, просто так не отвалю. Так что называй свои банки. Или я сам узнаю, но это займёт время. Чем быстрее ты мне расскажешь, тем быстрее я отвезу тебя домой.
– Ладно.
Тяну неохотно, но улыбаюсь мужчине благодарно за то, что мне не пришлось просить и уговаривать. Называю все данные, опуская ладонь в прохладную воду фонтана. Создаю волны, пока шторм внутри меня понемногу затихает.
Ничего страшного. Сейчас Артём уточнит причину, я разберусь с налоговой. Я успела оплатить отель ещё на неделю вперед, есть наличка. Да и скоро придёт зарплата, пусть маленькая, но будет. А если повезет, то мне доверят больше работы.
Рязанов делает несколько звонков. Невольно удивляюсь переменам: он говорит четко, по делу, отдает приказы. Будто разом берет себя в руки, забывая о любви к пустой болтовне.
После крутит телефон в руках, но выражение его лица не меняется. Такое донельзя серьезное, взрослое… Я не сдерживаюсь, поднимаю влажную ладонь и брызгаю несколько раз в мужчину.
– Серьезно? – усмехается, вытирая воду со лба. – Я же тебя окуну сейчас.
– Ты же шутишь? Ты не шутишь! Артём, тебе тридцать… Рязанов!
Я вскрикиваю, когда мужчина резко тянется ко мне. Отшатываюсь, едва сама не падаю в фонтан. Вовремя подскакиваю на ноги, отбегая на безопасное расстояние. Сердце учащенно бьется, разнося крупицы веселья.
– Так, – произношу взволнованно. – Даже не думай. Мы взрослые и…
– Взрослые люди водой не брызгаются, Майин, – хмыкает, подступая ко мне. – А ещё взрослые отвечают за свои поступки. У всего есть цена.
– Артём, я серьезно. У меня нет одежды запасной.
– Куплю тебе новую.
– Не надо, – прошу жалобно, а после замираю. Рот приоткрывается, дышу рвано. – Что здесь делает мой отец?
Рязанов резко оборачивается назад. Не уверена, что он даже знает, как выглядит мой папа, но всё равно пытается найти его в толпе. А я пользуюсь замешательством.
Сбрасываю туфли, сжимая их в руках. И стараюсь убраться подальше, пока Артём не понял, что его жестоко обманули. Откуда здесь взяться моему отцу? Тот, слава Всевышнему, в столице своими делами занимается. Или сетует, какая бестолковая дочь ему попалась.
– Майина! – Рязанов кричит сквозь смех, когда я бросаюсь прочь. – Я же поймаю.
Я знаю, что мне не уйти далеко, но не торможу. Лавирую между прохожих, которые странно косятся на нас. Босиком несусь по нагретому асфальту. Солнце греет, лучиками проникает внутрь, выжигая кислород.
Это бессмысленно, глупо и… весело.
Я слышу тяжелый топот за спиной, ускоряюсь. Просто поддаюсь моменту, позволяя себе ни о чём не заботиться. Страх быть пойманной Рязановым сильнее других. Крепче сжимаю стаканчик с лимонадом, лёд бьется о стенки в такт моему сердцу.
– Попалась, бедовая, – взвизгиваю, когда он обнимает меня за талию. Отрывает от земли, мешая сбежать. – Пора плавать, Майинушка.
– Хватит! Тём, ну не надо! – канючу как ребенок.
И задыхаюсь.
Потому что не «Тёма» и не «Майинушка».
