- Ещё раз повторяю, вы ошиблись.
Женщина разворачивается и больше не слушает меня. Она исчезает в одном из кабинетов. Сейчас не могу пойти за ней. Это будет слишком грубо и не этично. Если она пациентка, то я смогу выяснить её имя и фамилию, а также цель её визита.
Только зачем она делает вид, будто не понимает, о ком идёт речь. Или она на самом деле не знает, как я выгляжу. Такое вполне может быть.
Могла ли я обознаться? На записи с камер наблюдения сложно было различить черты лица. Была ночь, и в искусственном свете фонарей, тяжело что-либо разглядеть. Но я почти была уверена, что это именно она. Ключевое слово здесь почти. Кроме цвета волос, примерного телосложения и роста, я толком ничего не запомнила. Да и после тяжёлой смены я запросто могла ошибиться.
Шумно сглатываю и продолжаю стоять в растерянности посреди больничного коридора, продолжая грызть себя сомнениями. Справиться с эмоциями не получается. Стены словно давят на меня. Хочу как можно скорее выйти на улицу.
Лифт давно уже уехал. Снова нажимаю на кнопку и жду, когда он вернётся на мой этаж.
Как быстро я приелась мужу, что он решил променять меня на другую женщину. И почему он выбрал именно её? Что со мной не так, если она ему приглянулась? Какую ошибку я совершила, если он решил пойти на измену?
Может, он просто устал от брака? Устал от обязательств?
Тогда зачем мне врать? Зачем изменять, потому соглашаться на развод, а потом приезжать ко мне и умолять о возвращении. Всё очень нелогично.
Только хочется понять, как давно длятся их отношения. Сколько он меня обманывает.
А как всё красиво начиналось.
Матвей тогда попал в аварию. Я случайно оказалась поблизости. Как медик я должна была оказать первую медицинскую помощь и не могла пройти мимо. С ним всё оказалось хорошо. Он получил небольшое сотрясение, но, чтобы он не потерял сознание до приезда скорой, мне пришлось с ним разговаривать. Говорили мы на разные темы, и тот случай нас сразу сблизил.
Я влюбилась в его синие глаза и бархатный голос, а он потом признался мне, что помимо красоты его очаровала моя уверенность и сострадание. Вместо того чтобы пройти мимо я бросилась его спасать, и пусть для меня это было обыденностью, его это впечатлило.
Он выпросил у меня телефон и, узнав моё место работы, прислал охапку белых роз. Помню, как бегала по всей больнице в поисках бутылок и банок для цветов. А уже через пару дней после аварии он пригласил меня на первое свидание.
От старых воспоминаний внутри появляется апатия. Холод пронизывает всё тело. У меня уже не остаётся сил злиться. Решаю пока ничего не предпринимать.
Разборки с любовницей Матвея не входит в мои планы. Сейчас мне нужно думать о малыше. Нужно найти жильё и переехать. Нужно подать на развод, потому что у нас нет будущего.
И Матвей пусть живёт как хочет. Теперь его жизнь меня никак не касается. Если он захотел свободу, то он её получит.
Я выхожу из здания больницы и медленно иду по проспекту. Стараюсь из всех сил не плакать. Но страх остаться одной с малышом на руках давит тяжким грузом. Я знала, что справлюсь. Ни я первая, ни я последняя. Но никогда не хотела растить ребёнка одна, без отца. И хотя ещё не решила, стоит ли говорить Матвею о ребёнке, мне казалось правильным, если он ничего не узнает. Пока срок маленький, об этом никто не узнает, но что делать дальше?
Новые сомнения и страхи завладевают мной. Глаза застилают слёзы. Новая волна боли поднимается и внутри всё покрывается инеем.
