(– Bitte …die Zeiger der Uhr.)
– И я только теперь понял, о чем меня просил тот офицер в блиндаже. Точнее понял для чего он меня просил. Я выдохнул, и мурашки побежали по спине. Я жив. Эта мысль практически вытесняла вторую об эшелоне. Сейчас надо садится в этот эшелон, который через пять часов будет разбомблен, а многие погибнут, спасаясь от пулемётного огня. Надо было предупредить людей, начальника станции, сказать им, что бы не отправляли эшелон. Но как я это им скажу? В лучшем случае они посчитают меня сумасшедшим, а в худшем или шпионом, или дезертиром. А по закону военного времени это расстрел. И тут я понял особенность часов. Ты можешь изменить свою судьбу, но не можешь изменить судьбу других. К своему стыду я спрятался в туалете. А потом я долго бежал вслед ушедшему эшелону, разыгрывая великую печаль по поводу моего опоздания. Мне поверили и даже как-то сочувствовали мне. Следующий эшелон отправился рано утром, и я сел на него. Он шёл не совсем туда куда мне было надо, но потом попутками я без проблем и приключений добрался до своего батальона.
4
Сергей Николаевич на минуту задумался, потом взял в руку рюмку с водкой.
– Давайте Миша выпьем за ушедших ребят. Что бы не было больше войны.
Я кивнул. Мы залпом осушили рюмки, и он продолжил.
– Я прошёл всю войну до Берлина. Часами пользовался пару раз, не скрою, но больше они мне пригодились после войны. С помощью часов я освоил много профессий, много где поработал, помогая известным людям того времени. Моей фамилии в истории, конечно, ты не найдешь. Старался быть на подхвате, каким-нибудь помощником в каком-нибудь научном институте, я мог использовать для себя время. Но я не хотел привлекать к себе внимание, что бы не было лишних вопросов и проблем. Времена были суровые, страна оправлялась от войны и ей требовалось развитие во всех направлениях. Иногда руководство давало не выполнимые сроки на реализацию каких-либо идей. В результате чего очень много хороших и талантливых людей попало в немилость и отправилось в места не столь отдаленные. Вот тут часы и помогли. За одну ночь я переставлял стрелки назад и назад и в итоге реализовывал задуманное. Вот только для всех это была ночь или две ночи, а для меня за это время проходило двадцать, а то и тридцать ночей. Ты думаешь почему у нас страна начала не только восстанавливаться, а ещё и быть впереди планеты всей?
Сергей Николаевич улыбнулся и посмотрел на свое запястье.
– Это все они. Смелые архитектурные замыслы из которых рождались здания, первый спутник и первый человек запущенный в космос, ядерная, а потом водородная бомбы. Я могу перечислять и перечислять. Я слушал того или иного гения нашей страны, а потом возвращался назад, вкладывал все это в разрабатываемый проект и это позволяло быстрее решить задачи. Тогда я жил полностью погруженный в дела страны. Мне нравилось заниматься всем этим, видеть, как страна возрождается. А может я просто чувствовал за собой вину перед теми людьми в эшелоне и хотел как-то искупить ее. В годах так семидесятых я поймал себя на мысли что я всё-таки устал от всего этого и решил избавиться от часов. И тут я обнаружил ещё одну особенность часов. Их нельзя было выкинуть или потерять. Как только ты это делаешь, то через какое-то время ты начинаешь плохо себя чувствовать, тебе становится все хуже и хуже. Попросту ты начинаешь медленно умирать. Поэтому никогда, слышишь меня Миша.
