Сверившись с адресом, я остановилась перед одним из постоялых дворов.
Служанки развешивали белье на протянутых веревках. У коновязи кони, опустив морды, жевали овес.
Деревянные двери, к которым и коснутся неприятно, распахнулись от моего пинка.
Внутри оказалось так же неприглядно, как и снаружи. Несколько длинных нескобленых столов, тянувшихся от дверей до очага, почерневшие от копоти балки, грязь и паутина по углам. То ещё местечко.
Взгляд наткнулся на сладко посапывающего пьяницу в нелепой круглой шляпе. Судя по запаху, эта свинья выжрала недельный запас алкоголя. С омерзением отведя взгляд от лужи, живописно растекшейся из-под этого… ведь даже животным обозвать нельзя. Несправедливо. За что невинным тварям такое оскорбление?
Не выношу алкоголя. К ладану, который мне, как представителю ада, следует избегать, отношусь спокойно, а вот спиртное не терплю.
Жалкие, мерзкие червяки эти мужики. Наверняка, приходя домой этот солитер набирается наглости орать на детей и учить уму-разуму свою жену? Сынишки, подрастая, станут похожими на своего мерзкого папу. И всё это, разумеется, не имеет ко мне никакого отношения.
– Бармен! – рявкнула я.
Маленький поганец даже и не подумал поторопиться на мой зов.
Зря он так. Ведь чем больше я смотрю на храпящую в тёмном углу мерзость, тем больше портится моё настроение. А чем хуже у меня настроение, тем труднее иметь со мной дело.
– Бармен, мать твою!
– Чё орёшь, как оглашенная, девица? Ежа тебе в зад!
Запасы моего терпения иссякли. Мужика подбросило в воздух, прокатило по барной стойке, сбивая его грузным телом, словно тяжелой кеглей, недопитые клиентами стаканы и заляпанные жирными ладонями бутылки.
И швырнуло к моим ногам.
Судя по выпученным глазам, он впервые столкнулся с тем, что худенькие девчушки тоже могут быть опасны.
– Мне нужно видеть охотника, – сообщила я.
Мужик кивнул куда-то в сторону. Проследив в указанном направлении, я понаблюдала, как неспешно спускаются кожаные сапоги по шаткой деревянной лестнице.
Естественно, сапоги спускались не сами по себе.
Мужчина был среднего роста, худощавый, с запавшими щеками и пепельными, коротко состриженными волосами. Средних лет – явно успел отжить более сорока лет. Высокий лоб избороздили морщины, свидетельствуя о склонности к задумчивости и одновременно гневливости.
Спустившись, мужчина остановился. Скрестив руки на груди, уставился на меня. Глаза у него были ясные, серые и холодные.
– Давали объявление о наборе новых охотников? – спросила я, потрясая перед его носом бумажкой.
– Как тебя зовут, девочка? – хрипловатым баритоном спросил он.
– Одиффэ Сирэнно.
Шансов на то, что какой-то заезжий охотник мог обо мне что-то знать были равны нулю. Не настолько я известная в широких кругах личность. К тому же я попросту не люблю врать.
– И я не девочка, – продолжила я, – уже успела разменять девятнадцать вёсен. Полагаю, отозвавшихся не много, маэстро? Выбирать ведь вам не особо приходится? Возьмите меня в команду.
– Желающих залезть Слепому Ткачу на хрен немного, но это не повод брать в пекло младенцев. У меня не развлекательная экспедиция.
– А я умею за себя постоять. Я боевой маг, да и в рукопашную дерусь неплохо. Хотите посмотреть?
– Только если ты настаиваешь.
Мужчина поднял руки ладонями к потолку, словно призывая меня обернуться.
За спиной стояли двое. Один кряжистый и коротконогий, с бритым черепом и жуткой татуировкой во всё лицо. Второй, помоложе, со скошенным подбородком и холодными глазами змеи.
