— Да.
— Но… Как это? Почему так быстро?
— Мне нужно перевести активы твоего отца на счета своей фирмы. Самый быстрый способ — сделать это через тебя.
И снова столько равнодушия, словно говорит о пустом месте. Чувствую, как все внутри сковывает холодом и паникой. Он специально привел меня сюда и специально сообщил о помолвке в начале вечера, чтобы я места себе не находила. Может быть, это наказание за выходку с видеозвонком Дане?
Как бы там ни было, вижу по лицу Кирилла, что ему доставляет удовольствие видеть меня такой разбитой…
6. Глава 6
Ева
— Послушайте, — мой голос дрожит, но я стараюсь взять себя в руки. — Я… я не хочу выходить за вас замуж.
— Это я уже слышал.
— Нет, — мотаю головой, чтобы он дал мне продолжить. — Я честно не понимаю, зачем вам все это. Как вы видите, я к делам отца не имею никакого отношения. И больше вам скажу — у нас никогда не было теплых отношений «папа-дочь». Вы, в первую очередь, разрушите мою жизнь, а его это никак не коснется.
— Назови мне хоть одну причину, по которой я должен заботиться о том, что будет с твоей жизнью?
— Я… — вопрос Астахова застает меня врасплох. — Неужели вам нравится причинять другим страдания?
— Не другим. А тем, кто перешел мне дорогу.
— Я лично вам ничего не сделала! — восклицаю в сердцах и подрываюсь с места. Вилка и нож со звоном летят на пол. Пара посетителей оборачиваются на звук, вижу, как с того конца ресторана в нашу сторону уже семенит официант.
— Я тебя просил без истерик? — Кирилл окидывает меня хмурым взглядом. — Сядь на место и успокойся.
— Не сяду. И вообще…
Хватаю сумочку и порываюсь уйти, но он успевает схватить меня за запястье.
— Отпустите, мне больно.
Действительно, больно чувствовать, как его сильные пальцы сомкнулись на моей нежной коже. Кирилл тяжело дышит.
— Ева, — говорит он тихим, но убийственной грозным голосом. — Не усугубляй свое положение еще больше.
Что-то в его взгляде заставляет меня прикусить язык и не выдавать фразу, которую я уже хотела кинуть ему в лицо и тем самым разбить иллюзию счастливой пары при всех. Уверена, здесь нашлись бы те, кто донес подробности нашей ссоры в прессу в лучшем виде.
Кирилл просто в бешенстве, однако самоконтроль у него на высшем уровне. Разжимает пальцы, и я сажусь, хватаясь за запястье. Растираю их, глядя невидящим взглядом в тарелку. Мне так обидно и плохо, в горле стоит ком.
— Запомни, Ева, — Астахов возвращается к трапезе и начинает методично разрезать ножом стейк. Параллельно режет на куски мое самолюбие. — Отныне я решаю все в твоей жизни, нравится тебе это или нет. Решаю, когда тебе встать, когда сесть, когда уйти. Твоя импульсивность может навредить моей репутации, а я, в свою очередь, могу разозлиться. Очень сильно разозлиться. Не посмотрю, что ты юная мечтательная фиалка.
От слов Кирилла начинает щипать в носу. Он терроризирует меня не только словами, взглядом. Давит своей аурой. Сквозь набежавшие слезы ничего перед собой не вижу.
— Я… Мне нужно отойти, — выговариваю я, облизывая пересохшие губы. Сердце гулко стучит на уровне горла.
— Иди. Тебя никто не держит.
Последнее явно насмешка. Я для него собачонка на коротком поводке, и вот сейчас он дернул посильнее, чтобы я знала свое место.
Поднимаюсь с места и иду, стараясь не смотреть по сторонам. Меня даже некому защитить, уверена, Астахов в любом случае вывернет все так, что я пожалею о том, что родилась на свет. Отцу на меня глубоко наплевать, а брат, наверняка, не в курсе того, что со мной происходит. Говорить ему я не собираюсь, потому что он ничем не сможет помочь.
