Казарин-старший никогда ни о чем подобном не просил меня, и пусть моя юридическая карьера совсем не шла в гору, но я была рада, что в какой-то степени соприкасаюсь с этой сферой деятельности. Натан же упрямо и по непонятной причине бросает меня в самое пекло и заставляет действовать наперекор моему характеру.
– Анастасия, мой личный помощник, расскажет вам о деталях договора. Она заметила некоторые неточности и хочет принять активное участие в наших переговорах, – мой босс не заставляет себя долго ждать и не дает мне никакого шанса к отступлению.
Приходится взять себя в руки и под взорами трех пар глаз заниматься тем, чем я не привыкла. Быть не в тени и на первых ролях для меня тяжелое испытание. Я не отличаюсь красноречием и не люблю публичные выступления, но что мне остается? Отбрасываю стеснительность и в течение часа играю в театре одного актера.
Мужчины напротив, к счастью, не знают о моей проблеме и не считают мое участие в беседе чем-то из ряда вон выходящим. Их интересует только дальнейшее сотрудничество, его условия и будущая прибыль от успешного слияния.
Когда они покидают нас, пожав руку Натану, я готова закрыть лицо руками и расплакаться, до того тяжелым испытанием для меня были эти переговоры. Но разреветься перед собственным боссом будет провалом. Крахом. Поэтому я решаю “припудрить носик”. А когда возвращаюсь, застываю на месте от удивления.
Натан снова заказал еду. Мясо, салат, пирожные.
Он решил закормить меня? Или он сам любит поесть настолько, что обедает дважды? Уверена, что нет, если судить по его отличной форме.
– Мы разве не торопимся в офис? – бросаю толстый намек и беру за ручки сумочку, до этого висевшую на спинке стула.
– Ты забыла, кто здесь босс, Снежина? – Казарин улыбается пиратской улыбкой и кивает на сиденье. – Садись, поедим.
– Но мы же ели.
– Правда? Я не заметил, чтобы ты нормально поела. Твой лист салата уже точно переварился. Свалишься от голода в обморок – кто будет мне помогать на переговорах? Ты, кстати, отлично держалась, – хвалит как бы между делом.
– Кстати, об этом, – я всё же присаживаюсь, только вилку в руки не беру, пытаясь игнорировать одуряюще приятный аромат стейка. – Было бы лучше, если бы вы меня предупредили.
– Ты, Настя, ты, – напирает, – мы же договорились. Садись и ешь.
– Натан, но я не хочу. Нам нужно ехать и работать.
– Я не буду работать с голодной сотрудницей, которая ест как птичка и шатается на ветру из-за несуществующих килограммов.
– Ты меня извини, Натан, но моя диета точно не касается профессиональной сферы, – уже начинаю злиться, а босс невозмутимо разрезает на ровные кусочки стейк и пододвигает мне тарелку, мол, гляди, я тебе даже порезал.
Соблазнительный аромат снова щекочет рецепторы, и я понимаю, насколько голодна. Я и так с утра хотела есть, а тут такие нервы, адреналин, переговоры отняли много калорий. Теперь их нужно восполнить. Но голод не должен победить мое упрямство. Да почему я должна слушаться Казарина?
– Касается, Снежина, касается, поскольку мне приходится тебя уговаривать поесть, в то время как мы можем быстро покончить с этим и поехать в офис. Ну! – говорит даже грубовато, кивая на тарелку.
Сдерживая гнев, хватаю вилку и вонзаю зубы в мясо, перебарывая желание застонать от удовольствия. Вкусно так, что я готова отдать душу за этот стейк, даже о лишнем весе забываю, наслаждаясь едой. Но на босса продолжаю злиться, потому что он вознамерился влезать в мою зону комфорта, и я не знаю, какой шаг он предпримет в будущем.
