– Черт, кому понадобилось, а?! – рыкнул Яль-Таэр, понимая только одно – с невестой что-то случилось.
Наплевав на то, что все еще с влажными волосами и в пижаме, мужчина помчался к собственному кабинету, и уже за несколько метров до двери понял, что произошло.
– Стоять! – крикнул мужчина, но, понимая, что его окрик лишь подстегнул похитителей, использовал те крохи магии, что все же успели восстановиться.
Незадачливых воров накрыло магической сетью и те, с руганью, попадали друг на друга.
– Профессор Наэрин, простите! – раздалось жалобное из-под сетки.
– Так-так… Кто тут у нас? – тягуче нараспев произнес Яль-Таэр, и эта интонация его не принесла попавшимся адептам облегчения – профессор был в ярости.
– Простите, мы случайно! Мы не хотели! Просто Форки сказал, что у вас заколдованная картина, и мы поспорили… И решили…
– Что можете меня обокрасть?!
Он чуть дернул сетку, и студенты внутри завопили, ужаленные магией.
– Нет, но мы не виноваты, мы…
– Всем предупреждение! У кого их три, надеюсь, вы знаете, что за этим последует отчисление.
Яль больше не церемонился ни с кем. Разобравшись со студентами, он взглянул на картину. Линдсэй замерла на ней с явно испуганным выражением на лице. Словно стараясь ее успокоить, мужчина протянул руку, осторожно касаясь пальцами ее лица.
– Прости. Больше я тебя одну не оставлю, – сказал он, бережно подхватывая творение Пэтриса и унося его в свои покои.
Усмехнувшись, все же поставил на картину в столовой, а не спальне. И лишь после того, как проверил все защитные заклятия на дверях и окнах, лег спать. Завтра он возьмет ее с собой на лекцию. Нужно прекратить домыслы студентов о том, что это за картина. Иначе попытки похитить ее не прекратятся.
Решив так, Яль-Таэр отправился спать.
Линда
Фух! Меня вернули! Да еще как! Я видела, как с рук Яль-Таэра слетала эта призрачная сверкающая сеть, поймавшая похитителей. Как это возможно? Это магия тоже? Если так, то это было невероятно! Будто в кино побывала!
Ночь прошла относительно мирно. Когда мужчина перенес меня к себе в комнату, я успокоенная выдохнула. По крайней мере здесь картина под присмотром, и я могу быть уверена, что меня не лишат еды-воды-комфортного пребывания. Короче, жизнь моя перестала быть под угрозой. А потому я, забравшись в свой шатер, довольно быстро устроилась и уснула, а когда проснулась и привела себя в порядок, то с удивлением отметила, что картина теперь находится уже не в комнате Яль-Таэра… А где-то в совсем другом месте!
– Это что, аудитория? – удивленно пробормотала я, понимая, что картина со мной стоит на высокой подставке в большом помещении, заполненном партами и студентами в форменных мантиях.
Но больше всего меня удивил Яль-Таэр. Который стоял за профессорской стойкой! Весь такой собранный, строгий, властный… Он показал рукой на меня, что-то втолковывая адептам. Понятное дело, вряд ли рассказывает в красках о том, как призвал меня в этот мир! Но тогда что? Жаль, что мне было не слышно. Зато я могла вдоволь полюбоваться на саму аудиторию.
Здесь все казалось волшебным… Светлячки под самым потолком, парящие в воздухе, доска, на которой слова появлялись сами собой, стоило Яль-Таэру взмахнуть рукой, небольшие планшеты-дощечки, на которых перья тоже писали самостоятельно. Небольшие записочки, которые вспыхивали и появлялись у кого-то другого на парте.
Здесь царила магия, и мне на секундочку, хоть на немного захотелось тоже сотворить что-нибудь волшебное. Почему они все могут, а я не могу?
