– Теодр?
Мой брат, не обращая на меня никакого внимания, лишь бормочет еще одно ругательство и отдергивает занавеску на окне, высовывая голову наружу.
– Фантар! Эй, парень, здесь чертовски холодно. Ты же не собираешься оставить нас ту… А-а!
Теодр сотрясается от шока. У меня хватает сил только на то, чтобы вытянуть руки, ухватиться за его украшенный драгоценностями пояс и затащить обратно в карету. По ту сторону окна вспыхивает огонь, лезвие меча рассекает то место, где мгновение назад была его шея.
– Черт возьми! – выдыхает Теодр, откинувшись на спинку сиденья. Кровь отхлынула от его щек. – Там эти проклятые единороги!
От шока я теряю дар речи. Прямо за дверью кареты творится настоящий ад.
Люди кричат, лошади визжат от ужаса. Сквозь щель в занавеске я вижу вспышки красного пламени, мерцающие всполохи. Мою голову разрывает от ужаса. Не моего собственного, чужого, но пробивающегося в сознание подобно тарану. Я опускаюсь со своего сиденья на пол кареты, сильнее сжимая в руке хрустальный кулон. Мой брат смотрит на меня сверху вниз. Его страх хуже всего творящегося снаружи ужаса, он бьет по мне с намного более жестокой силой. Теодр моргает один раз. Затем, резко схватившись за свой декоративный меч, он бросается к двери с другой стороны кареты, распахивает ее и вываливается наружу. Его ужас уходит вместе с ним, и на мгновение меня переполняет облегчение.
Еще один крик раздается у меня в ушах. Теодр? Кто-то из наших людей? Я не могу сказать точно, а гадать бессмысленно. Что же мне делать теперь? Прятаться здесь, как попавшему в ловушку зверьку, смиренно ожидая, когда меня найдут и за волосы выволокут из кареты? Нет, это точно будет не лучше, чем лицом к лицу столкнуться с тем, что ожидает меня снаружи.
Стиснув зубы, я пробираюсь к полуоткрытой двери кареты, слегка толкаю ее и понимаю, что это было ошибкой. Моему взору предстает полнейший хаос. Мимо проносятся всадники на существах, похожих на лошадей, но с чудовищными пылающими рогами, торчащими из их черепов. Это прекрасные, устрашающие и величественные творения природы, на которых восседают столь же необыкновенные создания. Длинные волосы развеваются, сияющие лица светятся кровожадной радостью, а в руках у них мечи, которые горят так же ярко, как рога их скакунов.
Они не носят доспехов – на самом деле кажется, что на них вообще почти ничего нет, их мускулистые, богоподобные тела полностью выставлены напоказ, пока они окружают свою добычу и убивают ее.
Я замечаю серебряные шлемы кавалерии моего брата. Они доблестно сражаются, изо всех сил пытаясь защитить карету. Одного за другим их стаскивают с коней. Ужас, кровь и смерть овладевают мной. Я застываю на месте, парализованная.
И вновь мой дар оказывается проклятием.
Внезапно один из всадников поворачивается, его фиалковые глаза горят на лице такой душераздирающей красоты, что у меня перехватывает дыхание. Он замечает меня и улыбается, сверкая острыми клыками. Упираясь пятками в бока своего единорога, он подгоняет животное прямо ко мне. Весь мой мир сужается до пламени его глаз, смеха и острия поднятого меча.
Ведомая инстинктом выживания, я вываливаюсь из кареты и пытаюсь забраться под нее, почти не обращая внимания на боль от падения. Широкий подол платья мешает нормально двигаться, но мне удается полностью спрятаться как раз перед тем, как раздвоенные копыта единорога останавливаются на уровне моих глаз.
