Невеста миллиардера по ошибке - страница 18

— Или не забыла? — он снова насмехается надо мной: — Достать обратно?

Я нервно кусаю губы:

— Ты вырвал с корнем.

Прощай моя съёмная однушка на краю города, и добро пожаловать обратно в мухосранск, домой к ненавистному отчиму.

Я так и пялюсь на мусорное ведро, а Карим поторапливает:

— Идём.

Он плутает по тёмным коридорам. Я следую за ним, понурив голову и пытаясь не отстать. А сердце бьётся часто-часто и пропускает пару ударов каждый раз, когда он останавливается на секунду в раздумьях перед очередным поворотом. Ну, в самом деле –не маньяк же он?

Я сглатываю и решаюсь на вопрос:

— Куда ты меня ведёшь?

Карим внезапно тормозит, я впечатываюсь в мужскую спину. Нас окружает темнота, он разворачивается, и я оказываюсь в объятиях, чувствую, как он зарывается носом в мои волосы, пуская волну мурашек по телу. Он застаёт меня врасплох.

Я собираюсь с мыслями и открываю рот, чтобы возразить, но он тут же отпускает.

— Мы ищем чёрный выход, детка. А ты хочешь меня прямо здесь?

В его руках загорается экран телефона, отсвечивая тусклыми бликами на лицо. В глазах прыгают бесячьи огоньки насмешки. Я обхватываю себя руками.

Он включает громкую связь:

— Жор, подъезжай к чёрному выходу. Хватит с меня журналистов на сегодня.

Я незаметно выдыхаю.

16. Глава 7.1

Впереди светится табличка «выход». Карим показывает жестом притормозить:

— Подожди, — он медленно приоткрывает дверь.

Я вздрагиваю от жуткого скрипа несмазанных петель, вдыхая свежий воздух с улицы.

Карим выглядывает, осматривается по сторонам и машет мне:

— Пошли. Чисто.

Недалеко от выхода нас ждёт роскошный мерседес с тонированными стёклами. Карим быстро пересекает двор и открывает дверцу, оглядывается.

Я же, как выхожу, так и застываю перед дверью, раздумывая, что делать дальше. Всё это выглядит так странно –садиться в машину к мужчине, с которым я познакомилась пару часов назад, ехать вместе с ним в неизвестном направлении и терпеть его недвусмысленные намёки и приставания. Тем более, что любые его прикосновения посылают разряды по телу и вызывают желание.

Не помню, чтобы я раньше так на кого-то реагировала. Это всё ненависть, скопившаяся за последние дни. Да. Сильные эмоции выливаются в неадекватную реакцию тела.

Я не спешу присоединиться к Кариму. Стою, кусаю ноготь. Может, он передумает, и мы просто погуляем по городу до утра? И я смогу упросить его оставить меня в компании на стажировку.

Пока я размышляю, как бы его уговорить на прогулку, меня ослепляет вспышка камеры. Ко мне спешит журналист. Откуда только взялся на мою голову? Оказывается, он не один. Из-за угла уже бегут еще несколько человек.

Я так устала и перенервничала. Понятия не имею, о чём с ними говорить. Бросаю беспомощный взгляд на Карима, которому надоедает ждать.

Он возвращается за мной, хватает за руку и тащит в машину:

— Бежим. Скорее, — запихивает меня на заднее сиденье и залезает следом, подталкивая меня дальше, при этом он успевает пощупать меня сзади и провести ладонью по оголённому плечу и спине, обжигая прикосновением.

Карим захлопывает дверцу перед самым носом журналистов, когда водитель уже трогается со свистом.

Я прижимаюсь к противоположной дверце, подальше от Евграфова, который больше ко мне не лезет, а устало откидывается на кожаном сиденье, расстёгивает еще пару пуговиц на рубашке.

— Домой, Карим Владимирович? — спрашивает водитель.

И прежде, чем я успеваю возразить, Карим поворачивает ко мне голову, показывает жестом, чтобы я захлопнула рот, и отдаёт распоряжение: