Однако при этом я наблюдаю за движениями этой девушки. Меня к ней тянет. Вне всяких сомнений, тянет! Дело не только в недостатке секса, я бы взял любую другую из вереницы желающих.
Что-то есть в этой Виктории — приятное, чарующее и вместе с этим знакомое.
Где же я ее видел, черт побери!
Виктория касается пальцами моего запястья, поглаживает его и одновременно с этим прикрывает глаза, потом медленно поднимает ресницы и кокетливо улыбается. Она со мной флиртует… Меня это будоражит, ведет к ней непреодолимо.
Я тоже наклоняюсь, но со своей стороны, и тянусь к ее пышным, зовущим губкам.
— Хорошо. Я сделаю для тебя коктейль. Возьму кое-что с кухни и приду. Готовься! Я неплохо взбиваю коктейли…
— Если ты взбиваешь коктейли хотя бы на треть так же хорошо, как трахаешься, то я буду покорена, — говорит с улыбкой, коснувшись моих губ своими.
Всего лишь касается нежно и игриво лижет меня своим язычком. Я расслаблен, но через миг крепко обхватываю ее за шею и жестко целую, почти насилуя ее рот, держу, не отпуская. Пока она не стонет мне в рот…
Взгляд поплывший, волосы взъерошены.
— Вот теперь можно делать коктейль.
Виктория поправляет волосы, выглядит смущенной, застуканной врасплох.
— А ты что будешь пить? Коктейль?
— Нет, я себе уже налил.
— Я отпила. Подолью немного, пока ты ищешь необходимое.
Настроение вновь приподнимается. Чувствую себя дурацким мячиком, который бросает из крайности в крайность.
Идея с поиском девушки не выгорела. Сегодня я дал отмашку, чтобы все остановили. Кто-то еще дозванивается, но все они — пустышки. Что ж…
Придется попробовать иначе. Отбросив эти невеселые мысли в сторону, я перебираю содержимое полок.
Подхватив шейкер, доску для нарезки и лимон, возвращаюсь. Хочу сделать для Виктории что-нибудь цитрусовое. Благо у меня есть подходящий ликер и сироп для украшений тоже найдется.
В голове прокручивается один из рецептов. Виктория встречает меня с улыбкой и поднимает бокалы со спиртным.
— Я плеснула и себе немного. Ты не против? Выпьем за отличный вечер…
— И горячую ночь.
Целуемся. Виктория пригубляет спиртное первой. Я тоже подношу бокал к губам, а потом вдруг замечаю, как немного нервно постукивают ее пальцы, которые лежат на столешнице барной стойки.
Взгляд перекатывается туда и острым зрением я подмечаю какие-то крошечные, едва заметные белые крупицы, рассыпанные на темной поверхности.
Знаю, что этой пыли здесь не было. Только сегодня уборщица приходила…
Интуиция принимает стойку смирно и настороженно шухерит по сторонам, подмечая детали.
Виктория нервничает, на стойке лежит ее телефон, чехол надет не совсем аккуратно!
Меня обжигает догадкой! Причем, довольно горькой.
Я осмотрел ее сумочку и не заметил ничего подозрительного. Но она хитро припрятала крошечный пакетик с порошком под чехол телефона.
Приятель, ты подцепил девушку низшей пробы — одну из тех, кто завлекает мужчин, подсыпает им порошок в напитки, а потом подчищает карманы.
Во рту разливает тошнотворный вкус тухлятины.
Лучше бы эта Виктория оказалась просто эскортницей, честное слово! Скучающей девкой, женушкой, погуливающей на стороне. Словом, кем угодно, но только не одной из этих пираний.
Я делаю вид, что пью, но сам отставляю бокал в сторону.
Теперь из ее рук ничего пить не стану. Слишком опасно.
— Я забыл взять нож. Возьмешь? Вик-Вика-Виктория.
— Конечно.
Она уходит, я выплескиваю в мусорное ведро напиток. Когда Виктория возвращается с ножом, делаю вид, что допиваю последние капельки.
