Но все те же идеально вылепленные черты лица.
Мощные руки, мышцы на которых бугрятся даже сквозь плотную ткань роскошного пиджака.
И губы… Это идеальной формы чувственные губы…
Зачем я на них смотрю? Ну вот зачем?
Мало мне потрясений за последнее время?
Я не одна, кстати, замечаю, какой Артем шикарный.
Варя тоже замирает с раскрытым ртом, переводя на него взгляд.
Но он не обращает внимания. Видно, привык, что все особи женского пола, от десяти до девяносто, на него так реагируют.
Просто подходит расслабленной походкой к столу и усаживается, тут же обвивая талию Карины.
Его рука на ее спине.
А вздрагиваю от этого я….
– Как я могу закончить, если мы даже и не начинали! Представляешь! Этот Собинов решил, что я должна его ждать!
– Я же сказала.
Варя явно сдерживается изо всех сил.
– Он просто застрял в пробке! И просто безумно из-за этого переживает.
– Видишь, милая. Все в порядке. Ты сама знаешь, какие пробки в столице в это время. Не горячись.
Голос Артема звучит чистым бархатом, когда он ее успокаивает. Еще и мягко поглаживает ее по спине.
Мурашки по коже. Чертовы. Чертовы мурашки!
Я не готова это видеть и слышать! Ну вот совсем!
Почему-то… Почему-то в глубине души мне казалось, что все у них не так и прекрасно. И что те фото, где они так сладко воркуют, просто… ну постановка. Для журналистов и прессы.
А выходит, нет.
И это задевает намного сильнее, чем я даже могла представить!
– Ты прав, дорогой. Что-то я нервничаю сегодня, – она снова начинает ворковать и ослепительно улыбаться Артему.
– Наверное, это из-за нашего предстоящего отдыха в Париже. Ты же знаешь. Я не успела собраться и подготовиться. А у меня такой плотный график.
– Уверен. Ты все успеешь.
– Маааам! Я писять хочу.
В приемную вбегает Анюта, дочь Вари.
Она, как и я, растит ее совсем одна. И ей не с кем частенько оставить малышку. Приходится брать сюда.
– Это еще что?
Карина стразу багровеет.
– У вас здесь что? Солидный парфюмерный дом или проходной двор с детским садом?
– Простите. Я на одну секунду.
Варя втягивает голову в плечи. Бросает на меня просящий взгляд, но я только отрицательно мотаю головой. Очень отчаянно мотаю.
Не хочу. Просто не могу я выйти сейчас из своего укрытия!
Вот если бы Артем ушел…
– Я на одну секундочку. Простите меня, пожалуйста, – отчаянно лепечет Варя, покраснев и вжав голову в плечи.
Берет за руку малышку и спешно выводит ее в коридор
– Это просто ребенок. Ну, чего ты на взводе.
Артем снова поглаживает по спине свою модель.
Черт!
Голова кружится, а внутри все пылает.
Я уже и забыла, как он может утешать. Успокаивать. Каким может быть нежным.
Соскучилась по этой его ауре уверенной силы, которая звучит в его голосе.
Только сейчас его голос стал еще более низким. И в нем больше бархата. И уверенности. Какой-то просто нереальной мощи!
Я помню, как Артем всего несколькими словами умел заставить меня чувствовать, что все хорошо, а любая проблема просто мелочь!
А потом мы смеялись.
И занимались любовью.
И все рассеивалось в нашей дикой, просто безумной страсти!
Или кормили друг друга прямо из губ.
Или…
Я просто засыпала в его крепких руках, чувствуя, как он на меня смотрит.
Он смотрел. Всегда на меня смотрел. Пока я не засыпала окончательно. И когда просыпалась, я тоже первым делом чувствовала его взгляд.
А после…
После притягивала его к себе еще сильнее и тянулась за поцелуем!
– Они должны вокруг меня бегать! И суетиться! А тут… Писять!
