После передачи денег юноша вернулся, чтобы задать еще один вопрос. Я подавила нетерпение. Может, и у него появились проблемы с призраками. Я критически сравнивала его с Тиан Баем. Этот незнакомец был строен и гибок. Хотя я не видела его лица, но хотела узнать, каково оно. Жаль, если он окажется уродливым, с другой стороны, я не могла выдумать иной причины скрывать внешность, если только юноша не изувечен шрамами, как мой отец.
Я опустила глаза, смутившись от того, насколько быстро выучилась любоваться мужчинами. Тут можно было винить разве что краткую близость с Тиан Баем, который сделал меня чувствительной к звуку мужского голоса, к прикосновению его руки. Когда незнакомец наконец попрощался и прошел мимо, он явно попытался заглянуть под зонтик. Ама предупредила попытку, опустив зонтик таким образом, чтобы юноша не смог подсмотреть моей внешности, но он пожал плечами и дерзко отправился далее, позвякивая медяками на поясе.
Медиум повернулась к нам. Один ее глаз был туманно-мутным, а другой уставился на нас ярко и зловеще.
– Спешите, верно? – спросила она. Голос у нее был низкий для женщины, с легким хрипом в конце каждого предложения. Ама поспешила извиниться, но медиум ее прервала: – Не важно. Моя судьба – предсказывать будущее и видеть призраков.
– Видеть призраков! – воскликнула я. Хотя солнце палило, я ощутила дрожь, словно кто-то окунул мое сердце в ледяную воду.
– Да, я могу их видеть, – ответила медиум. – Не очень-то удобно, как по мне, но теперь я к ним привыкла. Не то что вы – а, маленькая мисс?
– Что ты видишь? – спросила няня.
– Сядь, – сказала женщина, вытаскивая пару колченогих бамбуковых скамеечек.
Усевшись, я ощутила себя в буквальном и социальном смысле опустившейся. Только кули и другие плебеи вот так садились на корточки или скамьи на улицах.
– Сколько? – спросила, как всегда, практичная Ама, но медиум не обратила на нее никакого внимания. Она уставилась на меня: правый мутный глаз обшаривал мою фигуру в поисках невидимого. Спустя время она прикрыла глаза и издала длинное приглушенное шипение. Мы с няней поглядели друг на друга. Я скептически заподозрила в этом какой-то акт устрашения клиентов, когда глаза снова открылись и женщина начала сквозь зубы бормотать заклинания. Потом она взяла пригоршню серого порошка и, насыпав на ладонь, сдула в мою сторону. Я страшно раскашлялась. Порошок оказался зернистым и похожим на пепел. Он пристал к лицу и ужасно испачкал перед платья. Я потянулась за платком, но Ама уже вытирала мне лицо своим собственным. Сморгнув пыль, я увидела, что медиум ухмыляется. Я резко встала.
– Слишком легко сдаешься, – промолвила она. – Если сейчас уйдешь, этот парнишка будут преследовать тебя вечно.
– Какой парнишка?
– Ай, юная леди. Думаешь, я его не увидела? Я дала ему попробовать кое-что горькое. Какое-то время он не вернется.
Я снова села.
– Он преследует меня?
– Уверена, он придет обратно. Но, по крайней мере, мы можем побеседовать без его вынюхивания, а?
– Как он выглядит?
Медиум склонила голову набок и всмотрелась в меня мутным глазом.
– Здоровый откормленный парень. Недавно скончался, если не ошибаюсь?
– Меньше года прошло, – прошептала я. – Я считала, что он может приходить только в мои сны.
– Во сны, точно. Он с тобой говорит?
– Говорит, что хочет жениться на мне.
– А вы были помолвлены?
– Нет!
– Кажется, у вас с ним имеется какая-то связь. Мертвые обычно не проделывают таких штучек с незнакомцами.
