- Екатерина Михайловна, - дверь приоткрылась, и внутрь заглянул представитель организатора, - У нас все готово. Можем начинать. Генрих Эдельбертович просил передать вам, чтобы вы ничего не боялись и не переживали.
- Ах, какой мужчина, - экзальтированно воскликнула мать, - Щедрый, заботливый! Хватит нос воротить, Катька. Вот надоест ему твоя вечно недовольная мина и уйдет к другой!
- Скатертью дорожка, - равнодушно ответила.
- Ой, дура, - махнула она рукой, - Ладно, я пошла на наши с Витюшей места. Надо будет позже лично поблагодарить твоего мужа за возврат Витиного бизнеса. Ах, как он нам помог! Золотой человек!
Я с плохо скрытой ненавистью посмотрела след этой женщине. Чтобы успокоиться начала разглаживать несуществующие складки на платье.
Пальцы касались прохладных кристаллов, мягко перебирали их сверкающие грани, и на душе становилось спокойнее.
В конце концов, я уже ничего не могу изменить в своей жизни. Сегодня ночью произойдет то, чего я так страшусь и жажду оттянуть. А потом… может, потом жизнь наладится? Ведь по-своему Амиров неплохой человек. С какой-то стороны мягкий и понимающий, неплохой собеседник, не жаден и не глуп.
Может, пора сделать хоть маленький шажок навстречу? Просто, чтобы самой начать легче воспринимать ситуацию, в которую я попала.
Да поможет мне чудо пережить все, что выпало на мою долю. С этими мыслями я вышла из гримерки в коридор, где меня ждал помощник организатора, и мы вместе направились к сцене ресторана. Шоу начинается.
4. 4
Генрих Эдельбертович галантно подал мне руку, и после того, как моя ладонь оказалась в его, поцеловал. С удивлением обнаружила, что меня не передернуло от отвращения, что было странно.
Обычно я шарахалась от его мимолетных прикосновений, испытывая жгучее чувство брезгливости. Это хорошо. Легче будет делать первый шаг навстречу.
- Улыбнись, Катюша, - ласково попросил Амиров, - У тебя очень красивая улыбка.
Я растянула губы по его просьбе.
- Красивая, - горестно вздохнул он и добавил, - Когда естественная, а не принудительный оскал.
- Извините, - буркнула.
- Извини, а не извините, - поправил он.
- В смысле?
- Не находишь странным, что ты до сих пор обращаешься ко мне на Вы?
- Привычка. Незнакомым людям принято говорить на Вы.
- Отвыкай, Катя. Я тебе уже не незнакомый человек, а муж, - менторски объяснил он, - Будет странно, если молодая жена выкает мужу и даже не поднимает на него глаз.
Я метнула на него взгляд, но промолчала.
- Пойдем, мое золотце, - тяжко вздохнул Амиров и протянул локоть, - И не забудь, пожалуйста, обращаться ко мне просто по имени. Без отчества.
- Хорошо… Генрих, - с трудом, перестраивая себя, произнесла.
- Умница, - он снова поцеловал мою ладонь, нежно погладил дрожащие пальчики и осторожно привлек меня к себе.
Мы были с ним почти одного роста, если бы я сняла каблуки. А так могла любоваться еще сверкающей лысиной. Муж обнимал меня за талию, а сам словно пригрелся на груди, размеренно посапывая и тяжко вздыхая.
В первые секунды я стояла, задержав дыхание. Это уже было наглым нарушением моих личных границ. Хотя от них камня на камне не осталось за последнее время.
- Дыши, Катенька, дыши, - вдруг проговорил Генрих, отстраняясь, - Я тебя не съем.
- Я не вкусная.
- А я думаю наоборот, - он позволил себе беззаботно улыбнуться.
- Нам еще не пора? – решила перевести весьма скользкую тему.
- Да, следует поторопиться, пока гости не заскучали, - он расстроено отвел взгляд и снова подал мне руку.
