– Я чувствовала себя больной. Из-за призрака.
– Вы кричали, когда проснулись. Почему?
– Призрак пришел, и должно было случиться что-то плохое.
– Что?
– Не знаю. Но что-то очень плохое. Я закричала. А потом, наверное, проснулась.
Он размышлял над ее словами.
– У вас следы на запястьях, будто вы были связаны.
Он указывал на очевидное. Она могла не обращать на это внимание. Рискнуть – и полностью открыться. Если она этого не сделает, может остаться совсем одна.
– Так вы говорите, что, может быть, это не просто сон?
– Вы скажите мне, – ответил он напряженно.
Она глубоко задышала.
– Не представляю, с чего начать.
– Может быть, с начала?
– Ну, это случилось до того, как я встретила вас.
– Это не добавляет ясности.
Она села в кровати и запустила руку в запутавшиеся волосы.
– Я в беде. Не знаю почему, но это так. И похоже, сама выпутаться я не смогу.
– Почему?
– Потому что не знаю, что именно пошло не так. Кто еще втянут. Насколько это важно. Однако что-то подсказывает – очень важно. И это ужасно. Я не знаю, кто были те плохие парни, что им нужно.
Она перевела дыхание.
– Хорошо. Есть еще что-нибудь, чего вы не знаете?
Это самое трудное.
– Когда я вчера посмотрела в зеркало, не узнала себя. Не потому что поменялась прическа или что-то подобное. Просто не узнала эту женщину в собственном отражении. – Она судорожно сглотнула. – Даже не знаю, кто я.
– Я сразу понял, что Мэри Смит – не настоящее имя.
Ее темные глаза расширились.
– И это все? Все? Говорю вам, что не знаю, кто я такая, а вы на это только и можете сказать: «Я сразу понял, что Мэри Смит – не настоящее имя». Конечно, не настоящее! Я же не помню, как меня зовут!
– И из-за этого психуете.
Она бросила на него взгляд, от которого любой другой кинулся бы наутек. Хотелось улыбнуться, но он сдержался. Малейшая неосторожность – и можно пропустить еще один удар.
– Слегка, – съязвила она.
– Я так и понял, правда, вряд ли нам обоим поможет, если будем психовать. Мне доводилось встречать людей с кратковременной потерей памяти. Вы все вспомните.
– А если не вспомню?
Простой вопрос, заданный тихим голосом, задел его за душу больше, чем любая истерическая вспышка.
– Не надо насчет этого волноваться. Лучше сосредоточиться на безопасности.
Именно так. Он пытался сохранять спокойствие, но его тревога усилилась, когда она рассказала про какого-то призрака, который мало того что напугал, но и привязал к кровати.
– Вы очнулись и спросили, какой сегодня день недели. Видимо, суббота имеет особое значение. Почему?
– Не знаю. Во сне я знала, что в субботу должно случиться что-то ужасное. И мне надо этому помешать.
– Что-то ужасное, касающееся лично вас?
– Не знаю. Это глупо, но даже сейчас, когда не сплю, от одного слова «суббота» у меня учащается пульс.
– Хорошо. Сегодня только среда. Если что-то плохое должно случиться в субботу, у нас в запасе пара дней. Пожалуй, лучше всего для нас убраться отсюда.
– У нас? Для нас? Это не ваша проблема.
Да, не его. Но он принял решение в ту минуту, когда решил предупредить ее о людях из «мерседеса».
– Я пока без работы, так что располагаю свободным временем.
Она уставилась на него вопрошающим взглядом. Хочется доверять ему, но невозможно положиться на память, и, наверное, любое оценочное суждение сейчас будет не слишком надежным.
– А раньше кем вы были? – наконец спросила она.
– «Морским котиком», восемь лет. Полгода назад уволен в запас.
