В смысле зачем? Вот эта его скрытность просто убивает. Мне нужно подготовиться и хорошенько все обдумать.
— Может быть, приеду тебя встретить.
— Я сам к тебе приеду.
Тяжелый камень повисает на сердце. Я не желаю Платону зла, но и когда слышу, что он вскоре будет беспрепятственно разгуливать по городу, испытываю тревожные чувства.
— Куда приедешь? В общагу? — осторожно выясняю.
— Да хоть в нее. За тобой.
Сглатываю колючий ком. А потом вспоминаю нашу коменду, которая иногда больше напоминает не женщину предпенсионного возраста, а заразившуюся бешенством псину, и тревога на капельку отступает.
— Кто же тебя пропустит? У нас не проходной двор.
— Хотел бы посмотреть на того человека, который встанет у меня на пути, — говорит спокойно.
А мое воображение тут же рисует зловещую улыбку Платона. Хотя в этой картине он вовсе не Платон, а Граф. Если с Платоном можно попытаться найти общий язык, то от Графа нужно бежать без оглядки…
— Туманов! — слышу посторонний голос.
— Мне надо идти, Карамелька. Позже позвоню. — И Платон отключается.
14. Глава 14
— Следующая остановка — «Площадь мира», — объявляют в автобусе.
Я нервно стискиваю пальцами поручень, готовясь к выходу.
Вот зачем я это делаю?
Господи, я ведь сама закапываю себя в яму!
Мне нужно было просто позвонить Андрею и попросить забрать ключи обратно. Или же сразу не поддаваться обаянию Арины и не брать их.
Но нет, мне жить, наверное, слишком скучно стало.
И я поперлась в квартиру Платона…
И как найти объяснение этому неразумному поступку? А нет его.
Квартира располагается в красивом доме из красного кирпича в центре города.
Дом — не картонная новостройка, а монументальный, со шлагбаумом и закрытым двором, парковкой, забитой мерседесами, лексусами и разными другими крутыми тачками.
Пока проходила мимо, не видела ни одной более дешевой марки.
Когда подношу магнитный ключик домофону, вздрагиваю — вместо привычного треньканья играет мелодия Баха. Боже мой…
Чувствую себя домушницей, зайдя в просторное фойе, отделанное белым мрамором. Кажется, сейчас выскочит охранник и выставит меня отсюда.
Но этого не происходит, а место консьержа пустует.
Возможно, отошел.
Я не задерживаюсь. Интуитивно найдя лифты, которых здесь целых три, поднимаюсь на семнадцатый этаж.
Квартира Платона под номером «69». Вроде обычное число, а мне на ум почему-то приходит сексуальная поза. У меня все, что связано с Платоном, ассоциируется с сексом. И в этом только он виноват!
Дверь в квартиру стальная, массивная, как будто бронированная. Она даже внешне отличается от второй — в другом крыле этажа.
А вообще удивительно, что на таком просторном этаже всего две двери.
Осторожно открываю нужную и вхожу.
Уже вечереет, поэтому внутри мрачновато. А еще в нос бьет спертый воздух, как будто в квартиру не заходили уже много лет.
И это действительно так, потому что когда прохожу дальше, вижу на массивной мебели из красного дерева толстый слой пыли. Диваны и кресла здесь как будто перенесены из эпохи короля Людовика.
Высоченный многоуровневый глянцевый потолок с крупной хрустальной люстрой и рядом точечных светильников. На окнах тяжелые гобеленовые портьеры.
Квартира обставлена роскошно, но такие интерьеры были в моде лет десять назад, а то и пятнадцать.
Потому возникает ощущение, что время здесь остановилось, сохраняя это удивительное место в прошлом. Как будто все тут перестало жить, едва хозяин вышел за порог вышел, и не очнется до тех пор, пока он не вернется. И потому энергетика здесь очень тяжелая.
