– Спасибо, не нужно, – буркнула я.
Не нужны мне его подачки. У меня есть работа, а если она мне разонравится, то я найду другую.
– Ты не поняла меня, – возразил он, а затем буквально вдолбил мне в голову своим грозным тоном: – Я займусь этим вопросом и буду контролировать твое время! И не только время. Так понятнее стало?
У меня задрожал подбородок. Хотелось расплакаться. Дикая усталость, разочарование от проблем в универе и этот переезд окончательно добили меня.
Я не знала как и где мне дальше жить. Не знала куда идти уже сегодня вечером. Не знала как продолжать учебу, когда я уже безнадежно отстала, и как мне справляться совсем одной.
Я как бы и так была одна после того как бабули не стало. Но я все-таки жила с мамой, и для меня это была хоть какая-то иллюзия семьи и поддержки. А сейчас... я просто никому не нужна. Даже самой себе.
Я не выдержала и все-таки одна слезинка скатилась по моей щеке, но я постаралась побыстрее ее смахнуть и не подать вида.
– Уже сломалась, – все же заметил Эльгиз. – А я думал с тобой интереснее будет.
Какой же он жестокий...
– Выдыхай, – усмехнулся он. – Будем разгребать твою кучу постепенно. Я говорю серьезно о работе. Три часа в день – тебе хватит. Я буду тебе хорошо платить в отличие от твоей матери. Она пусть бесплатно крутится. За мое одобрение. Только смотри не хвастайся перед ней. Так у тебя будет время вернуться к учебе. Все поняла?
Я молча кивнула, но подумала что Эльгиз потребует от меня внятного ответа, и уже напряглась. Но на этот раз он не стал меня добивать, и промолчал сам.
У меня же остались смешанные чувства от этого разговора. Будто меня унизили, растоптали и сломали, но мне по итогу как будто стало чуточку легче.
– Приехали, – сообщил он, когда припарковался возле нашего подъезда.
– Это место нашего соседа налоговика, – машинально буркнула я.
Мне вовсе не хотелось лишний раз говорить с Эльгизом, но я боялась, что если не предупрежу его об этом, то вину за последствия он в итоге навесит на меня. А мне только еще долга за его машину не хватало, которую этот самый налоговик вполне мог испортить.
– И че? – фыркнул Эльгиз. – Ты его сторожевая собачонка? Следишь, чтобы его место никто не занял?
Я непонимающе взглянула на мужчину, но тут же опустила глаза.
Почему он так со мной обращается? С каждым разом меня это ранило все больнее.
– Просто... один раз, когда кто-то припарковался на его место, то на его машину сверху упал молоток, – тихо ответила я. – Виновного так и не нашли, но не трудно догадаться кто это сделал.
– Даже так? – усмехнулся Эльгиз. – Что ж, я рискну. И пусть рискнет твой сосед уголовник.
– Налоговик, – поправила я.
– Знаешь, грань там очень тонкая, – жестоко улыбнулся он. – Сегодня налоговик, завтра уголовник. Короче, закрыли тему, и слушай сюда.
Он взял меня за подбородок и грубо развернул лицом к себе.
– Сделаешь один неправильный шаг, и очень пожалеешь, – предупредил он. – Если попробуешь вякнуть в подъезде, то я выпорю тебя этим ремнем, – он показал мне свой ремень из грубой кожи и тяжелой пряжкой. – Уяснила?
Я испуганно закивала, забыв как дышать.
– А если ты совсем на голову отбитая и попытаешься сбежать, – он до боли стиснул мне подбородок, – то больше никогда не покинешь стен своей комнаты. Своей комнаты в моем доме – это важное уточнение. Зато я к тебе будут заходить очень часто.
Я вся побелела от его угроз.
